«Чем объяснить желание кормить ребенка порошком?»: многодетный кемеровчанин — о мальчике, над которым издевалась семья

Последние несколько дней весь Кузбасс и даже соседние регионы обсуждают историю, которая произошла в Прокопьевске. Там 12-летний мальчик ушел без зимней одежды из дома и пропал. Спустя 1,5 суток его нашли в магазине. Выяснилось, что ребенок не просто так ушел от мамы и отчима — они издевались над ним. Последний даже порезал школьнику губу. По мнению хирурга, это происходило не единожды. При этом прокопьевская история не единственная за прошедшую неделю, связанная с детьми. Не смог остаться в равнодушным и многодетный отец, журналист NGS42 Александр Левчук.

— Поразительно богатая выдалась неделя на трагичные истории, связанные с детьми в Кемеровской области. Сначала мужчина избил школьника за то, что тот издевался над его сыном. Ставя себя на его место, вполне легко нахожу оправдание: если учителя со всей силы не замечают, как издеваются над младшеклассниками, то остается только брать всё в свои руки. Но как по мне, отец перестарался — хватило бы подзатыльника с поджопником.

Чему я не могу найти оправдание и не хочу искать, так это семье ублюдков из Прокопьевска, которые полгода издевались над 12-летним мальчиком. Я не знаю, чем объяснить желание накормить ребенка стиральным порошком, сломать ему ногу железкой, выставить на мороз в одном белье, порвать губу и зашить ее наживую. Ну нельзя же быть настолько бессердечными скотами?!

Не может найти объяснение своим поступкам и гнида-отчим, который всё это делал. Молчит и недомать, помогавшая любимому творить дикие вещи с ее сыном. Да и как они это смогут прокомментировать, какие веские доводы подобрать? Никаких. А признаться, что они не родители, а биомусор — не хватит мозгов и смелости.

Меня радует в этой ситуации только то, что паренек в итоге жив. Да, у него останутся следы на всю жизнь не только на лице, но и в душе, но он не пополнил список детей, погибших по вине их близких. Сразу вспоминается трагедия новокузнецкого малыша, сожженного в печке бабушкой с дедушкой, и история приемных родителей из Мысков, которые забили до смерти детей-инвалидов. Неволей охватывает ужас, когда представляешь, что чувствовали жертвы, когда их убивали те, кто должен был любить и обнимать.

В таких историях поражает не только бессмысленная жестокость по отношению к малолетним, но и наплевательство со стороны окружения. До сих пор с отвращением вспоминаю бывшую коллегу, которая около года слушала по ночам мольбы ребенка в духе: «папа, пожалуйста, не надо», звуки избиений и ничего не делала, чтобы разобраться в ситуации, выяснить, что делают с малышом. «Это не мое дело», — так она пояснила свою позицию.

Сейчас в комментариях во всех СМИ и телеграм-каналах строчат тысячи сообщений с предложениями, что сделать с «мамой» и отчимом прокопьевского мальчика. Одни говорят, что пора бы вернуть смертную казнь, другие — предлагают их самих изуродовать до неузнаваемости. Но это борьба с последствиями, а не причинами, и тут опять же возникает вопрос: что вы делаете лично, чтобы этого не происходило?

Отдельные вопросы к контролирующим и надзорным органам: почему такое вообще допустили. Мальчик два года не ходит в школу — и никому нет до этого дела, никто не побеспокоился, как он, что с ним, где он?

Интересно, куда всё это время смотрела уполномоченная по делам несовершеннолетних Валентина Богатенко? В своем телеграм-канале, который она почему-то скрыла от общественности, омбудсмен сейчас усиленно создает видимость работы: посовещалась, обсудила, доложила. Почему органы соцслужб не сделали то, что было нужно — проверили, навестили, проконтролировали?

Конечно, на фоне Прокопьевска оставшиеся кузбасские истории с детьми можно назвать «мелочью»: 17-летняя мама, которая курила и учила этому своего трехлетнего сына, и женщина, от усталости и злости выпоровшая четырехлетнюю дочь, при этом угрожая сдать ее в детдом. И вопросы здесь все те же: что делал омбудсмен, чтобы 14-летние девочки на становились мамами, и почему нет институтов, способных психологически помочь тем родителям, что не справляются с обстоятельствами и воспитанием?

За себя я знаю, что не смог бы пройти мимо избитого ребенка, или мамашки, которая дает курить сыну. И нам, журналистам, просто не о чем было бы писать, если и все остальные вдруг поняли, что чужих детей не бывает.