Стеб про автопромы

Я так много пишу про машины, что они стали обретать человеческие черты. Да что машины – целые автопромы иной раз представляются мне вполне живыми персонажами со своей судьбой.

Российский автопром. Мажор

Сын богатого отца, спутавшегося с итальянкой. Статус небожителя получил от рождения, и первые двадцать лет жил, поплевывая. Пел он старый репертуар, но его слушали. Танцевать ему что-то мешало, но все равно танцевал до мозолей. Очень любил подражать всему западному – то походочку слямзит, то какое-нибудь выраженьице запомнит.

Потом отца, как водится, хлопнули, и началась великая депрессия. Зарабатывать деньги самостоятельно он мог, но не хотел – не возникло привычки. Вместо этого продолжал исполнять песни молодости.

Потом начался дележ имущества. Наш герой обзавелся шайкой друзей, которые обкрадывали его и ему же сбывали краденное, чтобы снова украсть и снова продать. Втянутый в этот увлекательный процесс, он не заметил, как продал свои итальянские гены.

Разложение личности запахло так дурно, что полстраны правой рукой голосовало за эвтаназию. Но дядя нашего героя, принявший эстафету отца, вовремя определил пациента в клинику, где под капельницей ему накапало то ли 50 миллилитров, то ли 50 миллиардов – тут биографы расходятся.

Придав некогда холеному итальянцу более-менее живой вид, подрисовав лицо и улыбку, дядя решил пристроить его в хорошие руки. К счастью, в ту пору гостила в их губернии небедная француженка, сестра японского дипломата…

Корейский автопром. Гарри Поттер

Когда-то был скромным малым в очках, на которого мало кто смотрел дважды. Простой, непритязательный, провинциальный. Главная интрига его жизни – кто будет первым у Гермионы – могла остаться не раскрытой…

Но как-то утром, лет пятнадцать назад, ему надоело реноме второсортника. Он понял, что скромным достаются обертки с надписью Contex у двери Рона. В тот день наш малый выпил эликсир нахальства и скушал корень борзоцвета. Он вложился в золотые очки и надел обтягивающие штаны (кличка «малый», кстати, тут же отклеилась).

От такого напора все остолбенели. Кто-то кричал – калиф на час! Кто-то уже видел за круглыми линзами нового Наполеона и Марка Цукерберга. Он больше не умолял о свиданиях: он выставлял условия. Может быть, борзоцвет в тот год уродился шибко ядреным, но, в конце концов, даже бывшие задиры Хогвардса стали казаться лузами на фоне Гарри. «У него золотые очки!», – шептались вокруг.

Все это он умножал на свою недюжую способность к обучению, впитывая новые умения, как ватная палочка. Он довел Гермиону до состояния, что заламывая руки, та вопрошала:

– О, Гарри! Любишь ли ты меня? Где гарантия?

– Гарантия 5 лет или 120 тысяч километров, – отвечал он строго. И тут же уточнял: даже 150.

Перед таким не устоишь.

Китайский автопром. Кролик

Размножается быстрее, чем окружающие успевают разглядеть предыдущий помет. В еде неразборчив, к условиям непритязателен. В его желудке органично смешивается итальянская маслина и немецкий шпинат. Не важно, что именно смешивается в его желудке – на выходе все равно получается результат. Этот ароматно пахнущий результат грузят на корабли и в больших количествах отправляют к неизведанным землям. В Европе, было дело, товар не выдержал стандартного удара о стену (растекся шибко обильно), но не все так щепетильны. В России им удобряют посевы наивного оптимизма и сладкое дерево халява.

Живет на ферме многодетного хозяина, семья которого кушает все больше американские сосиски и немецкий бекон. Крольчатину тоже ест, но в умеренных дозировках.

Главное, кролик неутомим. Будьте уверены – когда-нибудь и Поттера сделает.

Американский автопром. Толстяк

Старый, добрый, американский сластолюб, щедрая душа, затейник и пикапер. У кого больше дырокол, тот и прав, любил приговаривать его дед. В молодости был огромным, мускулистым и любил выпить. Пил он, прямо скажем, безмерно, галлонами.

Во время засух приходилось подсыхать, но ненадолго. Отверни крантик – вылакает за троих. Кое-кому при таком раскладе не доставалось, но что поделать – у кого больше дырокол, тот и прав.

Последние годы стало тяжко. Сначала сумоисты одолели: тоже толстые, мясистые, да еще с кучей новомодных побрякушек. Потом выпивка подорожала. Тут еще борьба за трезвость началась, всякие лжеучения: одни там солнцем питаются, другие в розетку тычутся… Проповедники у них там всякие теслы-гуглы-шмуглы, мать их. А дед всегда говорил: в машине главное – размер колес. Остальное в кузов влезет.

Японский автопром. Узник

Сидит в тесной камере и делает цепочки из скрепок. Сделает цепочку и думает: как сделать лучше? И делает снова. И действительно – лучше. Помается, поскучает – а деваться все равно некуда. Хотел было у соседа курилку оттяпать – не дали. Что делать? Цепочки.

Его феномен пытаются разгадать уже лет сорок – да не там ищут. Посиди в каморке, еще не так намастрыкаешься.

Немецкий автопром. Профессор

Такой старый, что время от времени празднует столетие. В молодости увлекался философией Гегеля, и скроен по ее образу и подобию. Сначала идея, потом воплощение. Качество переходит в количество. Истина всегда конкретна. Доплата за бренд – 10%.

Непоседливый ум тянет к экспериментам в области питания: пробовал как-то водород, оказалось дороговато даже для профессорской пенсии. Несмотря на годы, пребывает в отличной физической форме. И «Фольксваген» еще крепок, и потомство выходит породистое, хоть в Калуге, хоть в Пуэбле.

Французский автопром. Хиппи

Когда-то был свободолюбив и смел, а теперь вот продает недорогую утварь в хипповой раскраске и вспоминает лихую молодость. Утварь добротная, да и вкус не стареет. Но не хватает чего-то, не хватает.

Итальянский автопром. Акробат

Есть же такие люди: могут пройти под куполом цирка в алом костюме или сразиться с быком Мурчелаго. Но вот беда – задания попроще для них самые сложные. То в ванне поскользнутся и «Лянчу» отобьют, то о притолоку мирового кризиса пол-Фиата себе снесут.