«Как украсть, мне рассказали продавцы». Кто такие шоплифтеры и зачем они воруют в магазинах

Одним из самых обсуждаемых понятий в русскоязычном «Твиттере» (заблокирован в РФ) в апреле стал шоплифтинг — кража товара из магазина. Модное слово обсуждают в соцсетях, в «Телеграме» множатся каналы, обучающие тех, кто только собирается в первый раз вынести из магазина банку газировки или брендовую сумочку, а охранные предприятия ловят по десятку мелких и не очень воришек ежедневно. Одновременно полицейские успокаивают россиян неуклонно снижающимися показателями преступности. Например, с января по март 2023 года количество краж в общественных местах (к ним относятся и магазины) в России снизилось на 28,1%. Журналисты NGS.RU пообщались с тремя бывшими магазинными воришками и одним действующим, а также поговорили с охранниками и психологами и попытались понять, кто и почему крадет в магазинах.

Сибирячка Яна (имя изменено по просьбе героини) уверяет, что идейным шоплифтером не является и никогда не являлась, просто очень любит читать и долгое время жила в тотальном безденежье. Первую свою кражу девушка отлично помнит: увидела в букинистическом магазине недостающий второй том «Властелина колец» и поняла, что домой без него не уйдет.

— Я посмотрела на цену, поняла, что она какая-то неподъемная (на самом деле наверняка обычная, если бы я была взрослым человеком, а не школьницей). А дальше всё как в тумане. Очень спокойно, совершенно без эмоций положила книжку в пакет с учебниками и пошла домой.

Своими «охотничьими угодьями» книжная воришка сделала метро. Нулевые были эпохой книжно-кассетных развалов в переходах.

— Я быстро разработала систему, — вспоминает Яна. — Сначала нужно было отложить деньги с обедов (на томик в мягкой обложке уходило четыре дня, на книгу в твердой обложке, в зависимости от раскрученности автора, — 1–2 недели. Затем я подходила и начинала вдумчиво выбирать. Смотрела аннотации одной, другой, третьей книги. Затем раскрывала в рандомных местах четвертую, возвращалась ко второй… Пересчитывала деньги, тяжело вздыхала, пролистывала пятую…

Когда на прилавке воцарялся тотальный бардак, а к лотку подходил очередной покупатель, наступала пора действовать.

— Я незаметно и очень быстро, главное в таких случаях — действовать быстро и очень спокойно, скидывала одну-две книги в пакет, который держала под прилавком. Еще одну книгу обязательно покупала — ту, что заинтересовала больше всего. Потом дома проглядывала добычу. Чаще всего это оказывался шлак, иногда — хорошие авторы. Так я открыла для себя Маркеса (потом, правда, выяснила, что Маркес был и в домашней библиотеке), — смеется Яна.

К старшим курсам института, уверяет Яна, она закончила нелегальные вылазки: во-первых, она начала работать, а во-вторых, развалы ушли в прошлое. Красть в магазинах, по словам девушки, было страшновато, зато книжное пиратство процветало в интернете. Читала она с того момента в основном цифровые издания.

Истории о магазинных кражах есть и у совершенно законопослушных граждан: как правило, такой эпизод в жизни человека становится единственным: вроде вспомнить стыдно, но так смешно.

Жительница Новосибирска Алиса до поры до времени в магазины приходила только с деньгами, зато регулярно становилась свидетелем активных мелких хищений.

— Мой молодой человек работал продавцом в магазине интерьерных сувениров в ТЦ «Аура», напротив располагался магазин аксессуаров. Все продавцы хорошо общались друг с другом и постоянно сами что-то крали, — вспоминает девушка. — Иногда якобы ломали и списывали, иногда просто выносили товар.

В какой-то момент Алисе приглянулись броские серьги, но лишних денег не было ни копейки. Она сказала об этом приятелям парня — и те сами рассказали ей, как украсть бижутерию.

— На входе были установлены «ворота», которые должны были срабатывать на вынесенный товар, но одну из секций отключили. Продавцы показали мне ее, сказали выходить именно этим путем. Я какое-то время колебалась, но в итоге вынесла сережки — и так припустила от этого магазина!.. — вспомнила девушка.

Неправедно нажитые серьги Алиса хранит до сих пор, хотя и не носит. Не из угрызений совести, а потому что крупные металлические украшения ей трудно вписать в свой сегодняшний образ.

А вот Владимир стал соучастником кражи целого плаща, причем история вышла даже романтической.

В 90-е молодой человек вместе с подругой зашел в один из первых секонд-хендов и примерил длинный модный плащ. Обновка оказалась ему к лицу, но не по кошельку. Тогда в дело вступила девушка Владимира.

— Она в тот день тоже была в плаще, сняла его и примерила этот. Мол, мне он тоже идет. Потом просто надела сверху свою одежду, и мы спокойно вышли из магазина.

Ни камер, ни охраны на входе в магазин не было. Пара спокойно ушла по своим делам, краденый плащ новосибирец даже носил некоторое время.

— Прежде чем говорить о шоплифтинге, надо вспомнить, что такое фекторилифтинг, кражи с производства, — шутит Владимир. — У нас в стране это, можно сказать, было традицией. Неудивительно, что перешли на магазины.

В отличие от предыдущих героев, которые охотно и с удовольствием рассказывают об историях давно минувших дней, очередной собеседник NGS.RU представляться не хочет даже выдуманным именем: уверен, что известность ему ни к чему.

Анонимный шоплифтер, с которым журналисты познакомились в телеграм-чате, занимается магазинными кражами каждый день. Этот вид деятельности для него — основной вид заработка. Ассортимент широк — игрушки, брендовая одежда, товары для гигиены. Товар молодой человек берет не для себя, а на продажу.

— Я начал заниматься этим 3 месяца назад, просто не было денег на еду, но очень быстро втянулся. Уже начал выносить [товар] на уровне шоплифтеров с многолетним опытом. Сейчас для меня это способ заработка и экономии, — откровенничает молодой человек.

Никакой философии у магазинного вора, по его собственным словам нет, но некоторое идеологическое оправдание для себя он всё же вывел.

— Это не то же самое, что у бабушки кошелек с пенсией из кармана в метро достать, — объясняет он свою позицию и тут же доказывает, что у бабушек его любимый товар не купишь, — прибыльнее всего, конечно, брендовая одежда, но следят за такими вещами намного строже. Каждый день выносить кроссовки за 15 тысяч рублей не получится.

Главное для шоплифтера, по словам молодого человека, спокойствие: если продавцы и охрана увидят нервного покупателя, непременно заинтересуются, отчего он так волнуется.

— Как по мне, главное — не выдавать свои эмоции, а это бывает иногда сложно, особенно когда у тебя в сумке товара на 20 тысяч, а ты проходишь мимо охранника, — пишет шоплифтер. В конце сообщения закрывающая скобка — редуцированный смайлик.

За 3 месяца магазинной карьеры шоплифтер уже дважды был близок к провалу, но это его не смутило.

— Попадался я дважды, один раз был на днях в «Детском мире», но в обоих случаях получалось откупиться, и до полиции дело не доходило. Просто платил, а сам товар не забирал, — откровенничает парень. — А «почти спалиться» — это дело частое. Бывает, засовываешь товар в сумку, и тебя видит консультант, тогда просто достаешь его и кладешь на место. Кража совершена только тогда, когда товар вынесен за пределы магазина.

Герой предыдущей истории — один из сотен подписчиков телеграм-каналов, которые помогают начинающим воришкам теоретическими знаниями, сводят профессиональных джентльменов удачи со скупщиками краденого и просто становятся площадкой для общения шоплифтеров. С людьми, которые крадут из магазинов с высшими философскими целями, у завсегдатаев таких площадок, кажется, довольно мало общего.

Лифтеры, например, обсуждают, где и как можно купить специальное приспособление, чтобы снимать магниты с «ткани» (одежды и обуви). Журналисты NGS.RU с большим интересом ознакомились с обилием обучающих материалов, но пересказывать инструкции по магазинным кражам не считают нужным. Впрочем, сами владельцы каналов частенько настойчиво уверяют, что не делают ничего противозаконного.

— Все истории вымышленные, материалы взяты из открытых источников. Канал не пропагандирует шоплифтинг и не призывает к незаконной деятельности, — указано в описании телеграм-канала «Шоплифтинг по-сибирски».

Ведущие охотно рассказывают подписчикам, как выдать себя за стилиста или домохозяйку, чтобы не вызвать подозрений в магазинах, выстраивают рейтинги городов по сложности для работы и обсуждают систему распознавания лиц.

Выносят из торговых залов не только одежду, но и продукты. Доход, говорят между собой лифтеры, пониже, зато и риск куда меньший.

Сотрудники агентства безопасности «Гвардия» охраняют преимущественно продуктовые магазины, и выезжать на кражи еды бойцам приходится в среднем 10 раз в сутки.

— Абсолютный топ краж — это спиртное, кофе и шоколад, — рассказала NGS.RU пресс-секретарь компании Наталья Федорова. — Еще часто воруют сыр и колбасу. Дети — лимонады, шоколад и онигири (разновидность фастфуда, японские рисовые бутерброды. — Прим. ред.).

Если мальчики идут «на дело» чаще девочек, то для взрослых таких различий по полам нет. По наблюдениям охранников, воруют и мужчины, и женщины, причем дамы обычно имеют при себе немалую сумму денег и, будучи пойманными, быстро и легко оплачивают товар.

— Много краж остается незамеченными, о них узнают, только просматривая камеры, — говорит Наталья Федорова. — Я бы сказала, только из продуктовых магазинов в сутки совершают 30–40 хищений.

В зависимости от поведения шоплифтера и того, в который раз он попал в зону пристального внимания продавцов, охранники принимают решение, вызывать ли им полицию. А дальше судьба воришки зависит от того, на какую сумму он успел набрать товара: если меньше, чем на 2500 рублей, отвечать будет по Кодексу об административных нарушениях. Если больше — по статье 158 УК РФ «Кража». Впрочем, судя по чатам магазинных воров, многих профессиональных шоплифтеров не волнует даже перспектива судимости.

Зачем люди занимаются магазинными кражами, и не является ли это сигналом, что с головой у шоплифтеров не всё в порядке, NGS.RU спросил у психотерапевта Игоря Ляха. Оказалось, что однозначного ответа, зачем люди воруют из магазинов, у специалистов нет, но можно выделить некоторые группы:

— Если мы смотрим на клептоманию, на тягу к краже порой ненужных или не очень-то и ценных вещей, совершенно очевидно, что есть часть людей, которые нездоровы. Для них это стало специфической формой зависимости. Такую зависимость можно определить как адреналовую (зависимость от острых ощущений. — Прим. ред.), — рассказывает Игорь Лях.

Клептоманы могут приносить магазинам значительный ущерб, но прежде всего, по словам психотерапевта, их влечет специфическое удовольствие.

— Они могут быть зависимы от того состояния, которое у них возникает, когда их не поймают, и точно так же они могут быть зависимы от того состояния, которое у них возникает, когда их ловят с поличным. Они откупаются разными способами, манипулируют... Это одна из форм перверзий (отклонений. — Прим. ред.), так называемых перверзивных несексуальных отношений с точки зрения английской психиатрии и английского психоанализа.

Часто, по словам психотерапевта, кражи становятся социальной игрой, прежде всего для детей и подростков, существуют даже «группы по интересам», субкультуры магазинных воров. Кража в магазинах для них становится социальным инструментом: материальной выгоды подростки из таких краж могут и не извлекать, но очень часто это дает им ощущение сплоченности.

— Есть и обеспеченные люди, которые имеют благосостояние, делают вид, что просто забыли о вещи, о том, что хотели ее оплатить. С ними достаточно сложно: специфический образ состоятельного человека многих представителей охранных структур магазинов может ввести в заблуждение. Но это как раз могут оказаться так называемые (по английской классификации) карьерные шоплифтеры, которые сделали магазинные кражи своим бизнесом.

Такие люди, рассказывает Игорь Лях, будут гастролировать, переезжать из города в город, и они наносят владельцам магазинов куда больший ущерб:

— Стоимость украденного обычно достаточно значительная в связи с тем, что это профессионалы. Они смотрят, где расположена охрана, где расположены камеры наблюдения. Попадают они на эти камеры достаточно редко.

В наличии же большого количества идейных шоплифтеров, тех, кто ворует не ради того, чтобы украсть, а с целью наказать крупный бизнес, корпорацию или — бери шире — весь прогнивший капиталистический мир в целом, психотерапевт сильно сомневается:

— Очень часто такие идеалисты — это те же замаскированные карьерные преступники, профессионалы, которые формируют свой доход путем кражи, — объясняет Игорь Лях. — Исключения бывают очень редко, и такого рода речи можно обычно услышать от подростков. Это понятно: подростки еще не знают, что говорить, а кража есть кража, серьезное уголовно преследуемое деяние.

Признаков клептомании у поделившихся своим криминальным опытом героев публикации Игорь Лях не увидел, но и идейных борцов с крупным бизнесом, эдаких панков от преступного мира, тоже не нашел:

— Два человека [Владимир и Алиса] — это тот самый групповой, игровой вариант шоплифтинга. Он достаточно распространенный, приключение или авантюра для молодых людей. Часть молодых людей прекращает подобным заниматься, но часть попала в зависимость, — предполагает психотерапевт. — Девушка, которая воровала книги... Для части людей характерно позднее формирование социализации, то есть принципы морали и совести к части людей приходят не сразу. Она перестала красть, когда у нее появился стабильный заработок, а вместе с ним и социализация. Но однозначно сказать, [почему она воровала], не могу.

Зато по поводу анонимного шоплифтера у Игоря Ляха никаких сомнений нет: это профессиональный вор.

— Если мы говорим о вариантах нормы и патологии, как психолог могу сказать, что любая сознательная кража (даже кража ребенком игрушки из детского сада, если она не была обнаружена родителем и не была проведена адекватная беседа) может повлечь за собой определенную психотравматичную историю. У меня на приеме есть и люди, которые до сих пор страдают от своей детской или юношеской кражи, понимая, что причинили кому-то серьезный ущерб, даже не материальный, а моральный, и люди, которые борются со своим зависимым поведением, — резюмирует психотерапевт.

Стала отчетливо заметна еще одна категория магазинных воров: старики. Продавцы и охранники чаще ловят на кражах из магазинов пенсионеров. Дедушки приходят за спиртным, бабушки — за едой.