«Дурак, что я наделал!» Герой Чечни и Афганистана рассказал, зачем нарисовал глаза на картине за 75 миллионов

На выставке «Мир как беспредметность. Рождение нового искусства» в арт-галерее «Ельцин Центра» у двух фигур на картине ученицы Казимира Малевича появились нарисованные шариковой ручкой глаза. Оценочная стоимость картины Анны Лепорской — 75 миллионов рублей. Полиция поначалу отказывалась возбуждать уголовное дело, посчитав, что ущерб незначительный. Реставрационный совет Третьяковки оценил его в 250 тысяч рублей. После обращения Минкульта в Генпрокуратуру всё же было возбуждено дело по статье о вандализме.

Одно из самых необычных преступлений последних лет раскрыли быстро, просто просмотрев записи с видеокамер. Оказалось, глаза нарисовал охранник «Ельцин Центра». Это случилось в его первый рабочий день. Многие смеясь, называли мужчину соавтором художницы, а Иван Ургант с юмором прокомментировал случившееся в своей вечерней программе.

Мы поговорили с охранником Александром Васильевым, которого обвиняют в вандализме. Разговор получился совсем невеселым.

— Дурак я, что наделал! — чуть не плача, ругает себя сейчас Александр Петрович. — Я всем это говорю сейчас: и прокурору, и судьям (так он называет дознавателей полиции).

Александру Васильеву 63 года. Он живет вместе с женой в двухкомнатной квартире панельной девятиэтажки в Юго-Западном районе Екатеринбурга. Супруги нет дома, ее не бывает сутками — Юлия работает в красной зоне одной из больниц города.

На стене большой комнаты висят фотографии Александра. На них он еще молодой, в военной форме, на груди боевые ордена и медали. Сначала мы говорим не об искусстве, а расспрашиваем его о прошлой жизни. Одна из самых дорогих и ценных наград — медаль «За отвагу». Он получил ее на первой Чеченской войне.

Александр слегка путано вспоминает тот бой: он был старшим лейтенантом, из 36 человек в его отряде в живых осталось четверо. Его самого тяжело ранило: пробило голову, легкие, пулями изрешетило всё тело. Его привезли в госпиталь в Москву, врачи говорили тогда: «Не жилец». А он выжил. После выписки из госпиталя офицера комиссовали, дав третью группу инвалидности. Это было в 1995 году. Ему было тогда 37 лет.

С того момента о службе в армии пришлось забыть: контузия сказалась на психическом и эмоциональном здоровье. При этом Александр много лет работал в разных охранных предприятиях. Видимо, работал добросовестно, ведь за все эти годы никаких претензий к нему не было. Был, правда, момент в его жизни, когда против него возбуждали уголовное дело — при уличном конфликте угрожал какой-то незнакомой женщине, та написала заявление в полицию. В последние годы, по словам мужчины, он работал охранником в банке, пока отделение не закрылось.

После смерти первой жены Александр Петрович жил один, а в 2014 году убили его единственного сына Сашу — зарезали на улице. Преступление раскрыли, убийцу нашли, осудили на десять лет, обязав выплатить родным компенсацию в миллион рублей, но он так и не отдал ни копейки.

Три года назад ветеран познакомился в госпитале с нынешней женой, она была врачом, он — пациентом. С тех пор они вместе. Александр Петрович очень тепло рассказывает о супруге, сейчас это единственный человек, который о нем заботится.

Васильев стремился работать, чтобы быть при деле. В ЧОП, который обслуживает «Ельцин Центр», ему помогли устроиться знакомые из ветеранской организации.

— Я сначала хотел отказаться, боялся, что не смогу весь день быть на ногах, без возможности присесть (у ветерана тяжелые травмы ног. — Прим. ред.). Но мне сказали: отработаешь одну смену, сразу заплатим. Я вышел. Честно скажу, мне не очень понравились эти работы [на выставке]. Они оставляли тяжелое впечатление. Старался мимо пройти, не глядя. Наблюдал, как люди реагируют, и вот смотрю: стоят ребятишки лет 16–17, обсуждают, почему нет глаз, рта, никакой красоты! В компании были девчонки, они и попросили меня: «Нарисуйте глаза, вы ведь тут работаете». Я их спросил: «Это ваши работы?» Они: «Да». Дали мне ручку. Я нарисовал глаза. Я думал, это просто их детские рисунки!

Сначала перемен никто не заметил.

— Я смотрю, люди проходят мимо, улыбаются, — вспоминает Александр. — Потом от долгого стояния на ногах, как я и боялся, у меня заболела голова. Я предупредил начальника смены, что уезжаю домой.

А через несколько дней к Александру пришла полиция. Он даже не сразу понял, в чем его обвиняют, а потом предложил: «Принесите, я всё сотру, чтобы не видно было».

На допрос он поехал вместе с женой. Там оказалось, что в объектив камеры наблюдения компания подростков, якобы подбивших охранника на «вандализм», не попала.

— Я бы никогда не полез в чужие картины без спроса. Зачем чужое портить? Если бы я знал, что это не детские работы тех ребят! Что картины привезли из Москвы и они столько стоят! Что я наделал!?

Во время нашего разговора Александру позвонила с дежурства жена — хотела узнать, как дела, как он себя чувствует, принял ли таблетки (на полке лежат горы упаковок с разными препаратами). Мы поговорили с ней об этой ситуации.

— Саша в быту абсолютно нормальный человек. Но вот иногда в каких-то вещах он наивен как ребенок. Подумал, что детские рисунки, — говорит нам Юлия. — Это последствия контузии. Дома сидеть ему было тяжело, невыносимо. Очень хотел на работу. Думаю, это трагедия части его поколения. Много таких людей, как он, потерявших здоровье, выкинутых на обочину жизни.

Сейчас ветеран мечтает об одном — забыть всё произошедшее.

— Я хочу, чтобы все от меня отстали, и я спокойно как жил с женой, так бы и жил, — грустно говорит он.

Как ему придется ответить за случившееся, пока неизвестно — по уголовной статье может грозить штраф или даже арест.

Случай с дорогой картиной с юмором прокомментировал Иван Ургант.