«Нашу „Ладу“ боялось всё Кемерово, а для нас это был дом». Горожанка — о жизни в советской общаге

Сейчас, прогуливаясь по Кировскому району Кемерова, среди прочих старых строений можно встретить два не особо приметных кирпичных здания, которые соединяет пристройка супермаркета. Вы можете зайти во внутренний двор, посидеть с бабушками на качелях и уйти целым и невредимым. А когда-то это место обходили стороной — пацанов с «Лады» — так раньше звали общаги — боялись все.

Кемеровчанка Галина в 70-х жила здесь около шести лет, а после переезда в не менее жуткое место — малоэтажку — продолжала навещать друзей по двору, которых со временем становилось всё меньше: молодые люди погибали в драках, отправлялись в колонии и умирали от наркотиков.

В беседе с корреспондентом NGS42.RU женщина рассказала о своем детстве в «Ладе», вспомнила, как впервые хоронила друга и как те, кто нагонял страх на округу, спасали ее от «врагов» и даже от собственной матери.

В одном крыле этого здания раньше размещалась гостиница «Лада», собственно, поэтому общаги и получили такое название. Остальная часть в начале 70-х была заселена в основном теми, кто работал на заводе «Прогресс». Люди могли весь день отработать в цеху, а потом с теми же коллегами, которые по совместительству и соседи по этажу, пить во дворе. При этом все жили довольно дружно, но конфликты, конечно, случались.

Так как все работали вместе, то и зарплату получали в один день. Как правило, это предвещало «веселые» выходные. Народ пил, гулял, пели песни под окнами, но происходили и трагедии, в том числе на почве любви. Галина вспомнила, как однажды в окно увидела мужчину, бегущего через двор в одних трусах. Вскоре выяснилось, что его с любовницей застукала жена.

Были и более страшные события: однажды компания кемеровчан, которым было по 35–40 лет, перепили и устроили драку в комнате, в итоге хозяйку жилища зарезали. В другой раз двое пьяных мужчин зачем-то выкинули женщину в окно с пятого этажа. Она погибла.

Но это всё происходило у «взрослых». Молодежь обходилась без внутренних конфликтов, им хватало внешних агрессоров с других территорий.

Парни с «Лады» умели собирать толпу при необходимости: кого-то обидели, обокрали, избили — тут же бросался клич по всем знакомым и за полчаса на «разборки» собиралась орава от 50 человек и больше. Были и потасовки двор на двор, которые нынешнему поколению известны разве что по сериалу «Слово пацана» (18+), а в то время считавшиеся обычным делом. Соперников избивали чем попало, в ход шли и палки, и цепи.

— Мне было лет 11, когда я туда переехала. Кроме меня в общежитии жила еще одна девочка — Люба, и около 15–20 парней разного возраста. Они стали для нас как старшие братья и оберегали вообще от всего. И все они прислушивались к парню, уже не помню как зовут, худой такой, высокий. Он старше всех был и всегда говорил, что нужно быть едиными. В 90-х он попал в зону за наркотики, — вспоминает кемеровчанка.

Ни в школе, ни на улице девчонок не трогали. Там, где сейчас новая набережная, раньше был заросший парк с танцплощадкой под открытым небом. Собирались там со всего Кировского района. Бывало, что на дискотеке к подругам приставали подвыпившие парни, но всегда находился кто-то, кто говорил: «Оставь, с „Лады“ они», и желание общаться с ними тут же у всех пропадало. Кто-то приходил в парк отдохнуть, другие искали знакомства, а третьи — находили смерть.

— Как-то раз там девушка, ей 22–24 года на тот момент было, шла через парк домой. Во мраке она увидела, как женщину, что шла впереди нее, схватили и потащили в кусты. С испугу она залезла в какую-то трубу, боясь, что и ее поймают. Несколько часов она слышала, как неизвестную избивают, насилуют, снова избивают, а потом резкий крик — и всё затихло. Утром, когда милиция приехала, она вылезла и только тогда узнала, что жертву убили, вспоров ей живот, — говорит Галина.

Примерно от таких вещей ладовские и оберегали Галю и Любу. При этом парни практически не курили, очень редко выпивали, про наркотики вообще никто не знал тогда. Летом они жгли костры, зимой — собирались в подъездах. Из развлечений — та же дискотека да обсуждение планов на жизнь после школы, армии. Но многие не дожили даже до совершеннолетия.

Кемеровчанка хорошо запомнила одного парня — Сашу Краско. Он был первым, кто погиб в драке. До этого она не представляла, что может увидеть в гробу своего близкого друга.

— Они пошли на какие-то разборки, слово за слово, началась драка, и его убили. Было страшно, что такое может повториться, я около года в себя приходила от этого. Всем двором провожали, все плакали. Помню, ходили к его родителям, которые были в шоке. Еще бы, сына молодого такого похоронили, — вспоминает женщина.

В последний год жизни в «Ладе» парни спасли ее от собственной матери. К ней пришел мужчина, который дал ей часы и предложил пойти погулять во двор да всем их показать. Да, в том время даже часами можно было удивить подростков. Заигравшись, Галя разбила их, конечно, расстроилась, но не думала, что ее отругают, так как была уверена, что это подарок. Но оказалось, что ходики всё же надо было вернуть.

— Сначала этот мужчина меня обругал, потом, когда он ушел, на меня набросилась мать. Била всем, что попадалось под руки, и я так кричала, так сильно просила перестать, что это услышали ребята. Помню, как услышала хруст двери — они буквально выломали ее. Отобрали меня и отвели к Любе. Пару дней я жила у нее, а мальчишки такие злые были от ситуации, что всерьез говорили, что готовы убить за меня. Даже мою мать, — делится частичками прошлого женщина.

К началу 80-х Галина оттуда переехала — мать сказала, что ей пора жить одной, ведь если не школьница — значит, взрослая. Поступив в училище, она моталась между малоэтажкой и микрорайоном Южным, поэтому не всегда удавалось навещать старых друзей. Через несколько лет она узнала, что Люба родила, но от кого — неизвестно. А в «Ладе» появились наркотики. По слухам тех лет, дилерам их поставлял некий милиционер.

К слову, правоохранителей в общежитии Галина встречала только один раз, да и то когда он «помог» преступнику. Зимой она приехала в «Ладу», и пока шла к зданию, услышала сзади топот. Внимание особого не придала, а зря — неизвестный парень снял с нее норковую шапку. При этом убегать он не стал, а просто спокойно пошел дальше. Девушка попросила его вернуть головной убор, ведь холодно, но он ответил, что раз смогла один купить, то и на второй денег найдется. К этому времени они дошли до входа, и она, пройдя сквозной подъезд, вышла во двор, где сидели ее друзья, а рядом с ними стоял участковый.

— Подхожу, говорю им, что с меня шапку снял какой-то парень. Все засуетились, спрашивают: «Кто, где, когда?» И тут я вижу, что он идет дальше по дороге, со двора его видно. Показываю в его сторону и говорю, вон, мол, он, идет. Ребята на милиционера посмотрели, он на них, и говорит: «Не догоните». Все намек поняли и остались на местах, а я без шапки. Милиционер вскоре ушел, ничего больше не сказав, но и парня того догонять уже было поздно, — сейчас уже со смехом вспоминает Галина.

Ребята со двора становились старше, и вместе с тем их ряды сокращались. После Краско в драках погибли еще несколько подростков и парней призывного возраста. Уезжали с «Лады» либо на зону за те же драки и поножовщины, либо на кладбище.

Дальше становилось только хуже. Уже давно закрылось кафе, на том же месте открылась дискотека, а город, да и Кировский в частности, накрыла волна бандитизма и наркотиков. Галина еще реже приезжала в «Ладу» — навещать там, кроме матери да пары-тройки друзей детства, уже было некого. Подруга Люба успела отсидеть в колонии — она обокрала квартиру, а на суде сказала, что залезла в нее через форточку с помощью какой-то тумбочки. Все понимали, что она врет, чтобы не раскрывать подельников.

— Пока я там жила, на этажах убирала техничка, которая жила в нашем же доме. Всегда было чисто. А в 90-х всё изменилось: все подъезды исписаны, шприцы валяются всюду, иглы, почтовые ящики сорваны, двери выбиты. Чуть ли не на каждом этаже сидел или наркоман, не поймешь, живой еще или уже умер, или тот, кто торговал отравой этой, — с грустью говорит пенсионерка.

Алкоголиков и наркоманов стали поставлять в общагу черные риелторы. Они находили маргиналов в хороших квартирах, вынуждали их продать жилье, иногда предоставляя в качестве альтернативы комнаты в «Ладе».

В один из других приездов Галина узнала, что сын Любы, которому было около 16 лет, умер от передозировки. Хоронить в гробу его женщина не стала, крематориев не было, поэтому тело предавали земле в большом прозрачном полиэтиленовом пакете.

Отношения с матерью становились всё хуже, друзья пропали, у Галины появилась семья, и возможностей и желания навещать «Ладу» совсем не осталось. В последний раз она там была около семи лет назад, но никого из тех ребят, с которыми провела детство, уже не встретила.

—  Для кого-то «Лада» была как гетто, которого все боялись, для нас — родной дом, но и от него ничего уже не осталось, — заключает Галина.