«Я был на грани, чтобы покончить с собой»: колонка больного раком кемеровчанина, которого игнорирует Минздрав

Меня зовут Алексей Агеев, я живу в Кемерово, и моя история началась три года назад. У меня неожиданно начало болеть ухо, я стал постепенно терять слух. Но работе это не мешало, поэтому я не торопился в больницу. Со временем стало появляться головокружение. Тогда я уже решил сходить в свою поликлинику — Кемеровский клинический диагностический центр. На одном из приемов врач-терапевт сказала, что у меня симптомы эпилепсии.

Через несколько месяцев я сделал МРТ и МСКТ. Врачи отправили меня в коридор ждать результатов, а потом снова пригласили в кабинет. Мне предложили присесть, что тут же породило в голове нехорошую мысль. Потом позвали двух санитаров, при виде которых я подумал, что вроде вел себя прилично и совсем даже не буйно. Только после этого мне сообщили результат обследования. В связи с тем, что большинство названий болезни немногим отличаются от почерка врачей, я понял: что-то нашли.

— Ничего страшного. Здоровых людей не бывает, бывают недообследованные, — пошутил тогда я.

И тогда мне перевели уже на человеческий язык. Оказалось, у меня опухоль головного мозга. На медицинском языке это прозвучало гораздо обнадеживающее. Я хотел отказаться от госпитализации, но после того, как мне объяснили, почему этого делать нежелательно, пошел сдавать вещи в гардероб. Несмотря на то, что я лежал то в одной, то в другой больнице, мне становилось всё хуже и хуже. Я уже не мог запомнить четырехзначное число из СМС для перевода денег. Деньги удавалось перевести только с третьей, четвертой попытки. Так прошел год.

Потом в одной из больниц мне все-таки сделали операцию. Но на прошлой неделе я был на МРТ, которая показала, что та часть опухоли, которую не удалось вырезать два года назад, увеличилась в размерах и переросла себя прошлую. Меня тут же хотели положить в одну из наших больниц. Но выяснили, что местные хирурги уже не в состоянии помочь. Тогда мне дали направление на получение высокотехнологической медицинской помощи. Казалось бы, я смогу поехать в Москву, где профессионалы, собранные со всей страны, светила медицины помогут мне, но опять, увы, нет. Я дозвонился в московскую больницу, где мне предлагают приехать, пройти платное обследование и после этого прооперироваться. Я посчитал всё и понял, что мне такой вариант не по плечу.

Имея на руках это направление, я пошел в Министерство здравоохранения правительства Кемеровской области. Там мне сказали, что все бумаги нужно оформить в своей поликлинике. И началась бюрократия. Из одного кабинета меня отправляли в другой. И вот в очередной раз я пришел на прием к терапевту, и спустя всего каких-то 1 час 50 минут я уже в кабинете (и это по записи). Терапевт начинает спрашивать меня, в какую поликлинику я ложусь и какие документы я приготовил. Я достаю копии, которые сделал заранее и…

И все остальные документы так же. Поняв, что здесь я правды не найду, прошу вернуть документы, среди которых направление на оказание высокотехнологической помощи и описание МРТ. Получив отказ, спускаюсь в приемную. У секретаря спрашиваю: «Есть нормативные документы, определяющие порядок действий больного или его представителя в случаях, когда ему срочно нужна медицинская помощь с оказанием по тому же принципу, что у меня? Имея на руках направление на высокотехнологическую операцию». Получаю отрицательный ответ и еду в Министерство здравоохранения Кузбасса с намерением задать этот вопрос там. В департамент я поехал еще и по той причине, что с 12 до 13 часов у них обед и на телефоны никто не отвечал. Мне показалось логичным услышать ответ или даже, если удастся, посмотреть сами документы. К сожалению, обед закончился, а на телефоны так никто и не отвечал.

Я приехал, но пропускать меня никто не собирался. Наконец я дозвонился в отдел по работе с обращениями граждан. Представился. А на другом конце трубки просто кто-то сопел. Я так и не смог узнать имени женщины, с которой общался. Конечно, кто я такой, чтобы мне представляться. Пообщаться со мной не по телефону отказались. Предложили оставить свои предложения по работе в электронном виде через сайт, а на мою настоятельную просьбу все-таки встретиться, чтобы написать жалобу, предложили проехать в поликлинику и продолжить оформлять недооформленные документы. Условно говоря, меня отправили по второму кругу и, мягко говоря, послали. Это действительно круги ада.

Здесь хочу отметить следующий момент. Вопрос не в том, что меня не хотят лечить. Вопрос в том, каким образом ведет себя администрация. Нет никаких документов, которые хоть как-то помогали бы больным понять, а что вообще делать дальше. Хорошо, я как-нибудь смогу разобраться, несмотря на свой недуг, но как же пожилые люди? Откуда бабушке брать информацию?

Конечно, ссылаются на коронавирус. А потом чиновники начинают говорить, что все «на местах» виноваты, никто не хочет работать и никто ничего не делает. Но я пришел с предложением, которое может помочь большому количеству больных людей. Которые, услышав диагноз, впадают в ступор. Но что тут говорить, если я запись к врачу ждал 1,5 месяца, хотя в любую минуту у меня мог произойти приступ. У нас нет никаких документов, которые бы регламентировали сроки, в которые врачи обязаны принять тяжелобольного пациента. И этим ведь не поликлиника должна заниматься, а Минздрав.

Ну а описывать сотрудникам администрации состояние инвалида, который через три — четыре часа после выхода из дома валится с ног, бесполезно. Это надо пережить. И уж если врачи, которые сталкиваются с этим каждый день, не понимают, здоровому человеку не понять. До дома еле добрел. Но особенно в общении с сотрудницей администрации меня задел один момент. Во время разговора чиновница несколько раз произнесла фразу, которая меня поразила: «Это вам надо!» То есть, раз мне надо жить, я должен целовать ей ноги? Той, которая сидит на своем мягком месте и прикрывшись коронавирусом никого к себе не подпускает? Которая вместо того, чтобы спасать жизни, убивает? Даже не задумываясь над тем, что говорит и что делает, потому как считает, что имеет на это право.

Я родился свободным и не обязан в угоду вашим желаниям и прихотям делать так, как хотите вы. Если вы не считаете для себя нужным написать инструкцию, которая будет давать право человеку оставаться человеком, а придумываете ему задание, говоря: «Это тебе надо». Я был на грани, чтобы покончить с собой. Поэтому говорил и продолжаю говорить о том, что журналистка, покончившая с собой и написавшая: «В моей смерти прошу винить Российскую Федерацию», была права. Именно такие пытаются сделать нас рабами.

«Это вам надо». Наверняка я пытался бы бороться другими методами, но у меня уже практически не осталось времени. Но когда пользуются тем, что ты не можешь ответить, — подлость однозначно.

Но я благодарен врачу, который сделал мне операцию три года назад. Он подарил мне два года жизни. Я успел за это время многое сделать. Что-то в жизни переоценил. Эти два года были намного насыщеннее, чем вся предыдущая жизнь. Сейчас у врачей есть возможность продлить мою жизнь еще на какое-то время.