«Как меня только ни обзывали»

Олеся Романенко — модель из Новосибирска, которая востребована на всех модельных рынках — от Азии до Европы и Америки. В модельный бизнес эта девушка пришла школьницей и совсем с немодельным ростом. Но уже через год получила международный контракт, а дальше и международное признание. Сейчас она живёт только моделингом, на Западе её называют «новой Кейт Мосс», а в друзьях Олеси Наталья Водянова, Рассел Кроу и Милла Йовович. Корреспондент SHE разыскал Олесю, когда она приехала в Новосибирск, чтобы повидаться со своими родителями, и откровенно поговорил с ней о модельном бизнесе, заработках, звёздных друзьях и любовниках.

Справка: Олеся Романенко, 27 лет, модель агентства Elite Stars и международного агентства MP Model Management. В модельную школу в Новосибирске пришла в 13 лет. Последнее время живёт в Лос-Анджелесе (США).

— Какое самое приятное для себя сравнение вы слышали?

— Меня часто сравнивают с голливудскими актрисами. На самом деле у меня внешность не совсем модельная: я маленького роста, блондинка. Мне часто говорят, что я похожа на Алисию Сильверстоун, Уму Турман… (Смеётся.) Много на кого. Но это голливудские актрисы, с моделями меня не сравнивали.

— Знаю, вас называли новой Кейт Мосс, это британская супермодель, если кто не знает.

— Ну это называют, потому что Кейт Мосс была единственная с таким ростом невысоким и также больших вершин добилась. Сейчас есть девочки с невысоким ростом, но когда я начинала, это вообще было очень уникально: все были высокие, худые.

— Кейт Мосс начинала как модель, а потом вроде пошла в кино.

— Нет, вы что! Она в кино никогда не была. В клипах снималась. Но не в фильмах. Я знаю Кейт Мосс, я с ней знакома. Она модель, что ни на есть — модель-модель-модель. В клипах много у кого снималась, например, у Джорджа Майкла. (Кейт Мосс всё же снялась в эпизодической роли в фильме «Чёрная гадюка: назад и вперёд». — И.К.)

— Вы, как я знаю, пробуете себя в кино.

— Да, пробую. В основном снимаюсь в рекламах. В Лос-Анджелесе у меня есть и модельное агентство, и актёрское. В клипах снималась тоже много. Но фильмов, к сожалению, ещё не было. Пробы были на пару фильмов. Но это для нас, русских, очень сложный процесс. Потому что в Америке для каждой профессии есть своя [рабочая] виза: для моделей — одна виза, для инженера — другая. И если у тебя конкретная виза, то ты не можешь делать что-то другое. Не было бы у меня преград с визой, я бы, может, уже и была бы [актрисой].

— А куда пробовались? В какие фильмы?

— Они малоизвестные. На «Джеймса Бонда» кастинга у меня не было. (Улыбается.) Я много снималась в музыкальных клипах: и в русских, и в иностранных. В Лондоне снялась в клипе известной группы Moxie Kicks. Я была в роли боксёрши на ринге. Снималась со своим братом Иваном Николаевым, он известный актёр в России. Так получилось, что я пошла на пробы этого клипа, а Ваня [просто] пошёл со мной. И я спросила: «Кто со мной будет драться?». А они: «Ой, мы ещё не нашли парня». Я и говорю: «Вот мой брат сидит, он профессиональный актёр». <…> Снималась также в клипе очень известной британской певицы Саманты Баркс. Клип продюсировал Рассел Кроу: это его песня, и он выступил продюсером.

— Вы сказали, что у вас никогда не было акцента. Откуда такое хорошее знание английского?

— С самого детства очень любила английский язык. Слушала только иностранных исполнителей и никогда русскую музыку. Училась в музыкальной школе. То есть я очень такая музыкальная сама по себе: всегда выучивала эти песни, хотя даже на тот момент не понимала, о чём поют, но улавливала акцент, интонации. Потом уже, когда начала изучать английский, у меня сразу всё это как-то легко [пошло] и жёсткого русского акцента никогда не было.

— А думаете на каком языке?

— На английском.

— Когда вы осознали, что думаете на английском?

— Я даже не могу линию провести между тем, когда я знала английский, а когда не знала. Но до сих пор изучаю этот язык.

— А сны снятся на каком языке?

— Да в основном на английском.

— Последние сны помните?

— Очень дурацкий сон мне приснился. (Смеётся.) Мне приснился последний сон [такой]: мне два в жизни таких сна снилось. Там шла одна и та же история. Только промежуток между снами, наверное, год был. Я очень люблю Джастина Тимберлейка. Обожаю его музыку. И мне приснилось ещё в первом сне, что я была на его концерте, и мы познакомились — перекинулись номерами. А во втором сне я Джастина Тимберлейка уже встречаю в другом месте. Он ко мне подбегает такой: «Господи! Привет! Мы же с тобой знакомились тогда на концерте! Я же пытался тебе звонить». И оказалось, что я ему неправильный номер дала, и он не мог до меня дозвониться всё это время. (Смеётся.)

— Теперь третью серию ждать надо.

— Да, жду третью серию: что же будет дальше.

— Как относитесь к тату? Есть ли они у вас?

— Тату есть. Отношусь плохо. Собираюсь всё сводить. Уже в процессе. Но я их набила, когда мне было 16–17 лет. Понятно, что уехала за границу, нет присмотра родителей: всё, я могу всё. Тогда мне это всё нравилось. Но сейчас с возрастом понимаю, что не стоило это делать. У меня несколько татуировок. Вот от маленьких я не страдаю, что они у меня есть: за ухом у меня вот нотка. Тут песня Мадонны (название песни на руке. — И.К.), а вот здесь другая песня. Я была в детстве большим фанатом Мадонны. На ноге есть. И на спине ещё — знак солнца. Но молодым девочкам никому не советую [тату] делать. Либо делать в сознательном возрасте. Надо понимать, что они тебе могут надоесть. Вот мне уже надоели.

— Вспомните, как всё началось в вашей модельной карьере? Вы же были совсем не модельного роста.

— Да, я была немодельного роста. И ещё ребёнок. У меня была одноклассница и лучшая подруга, достаточно высокая для своего возраста. Мы сидели с ней за одной партой. И вдруг её мама решила отдать её в модельное агентство. И мне стало интересно. Я прихожу домой и рассказываю об этом маме. А мама у меня молодая, в курсе всего, знает все злачные места, работала в клубе… Даже не знаю, есть или нет сейчас такой бар-ресторан «Труба».

— «Труба» сменила три места: на Фрунзе была, на проспекте Димитрова, на Вокзальной магистрали — и в этом году закрылась.

— Вот на Фрунзе мама работала… В общем, она у меня такая вся в моде: всё понимает, что происходит. И вот она мне сказала: если и пойдёшь [в модельное агентство], то только в Elite Stars. Так всё и началось.

— Вы пришли в модельную школу в 13 лет, а в 14 уже подписали первый международный контракт в Японии.

— Да, мне было 14 лет, и я уехала в Японию, в Осаку. Но на самом деле там было не всё так хорошо, как я ожидала. Я была ещё очень маленькая, да и время было другое. А летала я одна. Прилетаю, и мне карточку дают для звонков родителям: на месяц было 20 минут. Конечно, было сложно. Да и по-английски я не говорила. Конечно, в первую поездку не всё задалось: я сделала всего две работы. Снималась для каталогов одежды. А потом меня выслали домой. Мне не понравилось: я не заработала денег и даже расходы на себя не отработала. Мама была очень расстроена и сказала, если в следующую поездку я ничего не сделаю путного, то ездить больше не буду, так как только школу пропускаю.

— И всё изменилось?

— Это реально мне дало стимул, и вторая поездка была в Корею. И там я сделала всё что могла: работала каждый день, со мной сделали рекламу для кондиционеров Samsung, а это оказалось мировой рекламой — билборды даже в Новосибирске висели. И мне ещё повезло, что тогда я поработала с одним известным фотографом, который начал меня брать на очень хорошие журналы. В общем, это была очень удачная поездка, и я заработала кучу денег.

— И насколько эта куча была большой?

— Мне было 15 лет, я проработала два месяца и заработала 10 тысяч долларов. Лично я получила. А в общей сложности, со всеми вычетами и минусами, наверное, тысяч 30 заработала. И с тех пор у меня карьера пошла в гору. Я стала ездить нон-стоп в разные страны и везде зарабатывала деньги. Делала журналы, делала нестандартные работы лично для себя, умудрялась делать шоу. Работала в Японии, Сингапуре, Малайзии, Китае, Гонконге, Таиланде… После чего решила ехать в Европу. А мне сказали, что я мелкая ещё. Но в итоге отправили меня в топовое агентство в Милане. А там у меня началась вторая ступенька в карьере: я стала работать в Европе. Потом переехала жить в Лондон.

— Как думаете, благодаря чему вы стали супермоделью? И да, вы считаете себя супермоделью? Может, этот статус как-то даётся официально?

— Ну нет, он вообще никому официально не даётся. <…> Лично для себя я считаю, что многого добилась.

— Благодаря чему?

— Я всегда себе ставила цель, и я должна была её добиться. Как только меня ни обзывали, как ни называли коротышкой, как меня люди ни пытались принизить… Все во мне сомневались: мне всегда нужно было доказывать, что я могу работать. И на самом деле всё это давление шло от агентств, не от клиентов. Но я всем доказала, что чего-то стою.

— А для достижения целей все средства хороши?

— Ну, конечно, нет. (Смеётся.) Всему есть предел. Всё-таки достоинство — оно превыше всего.

— Для вас моделинг является единственной работой, которая приносит вам деньги. Давно так стало?

— После школы это стало моим главным доходом. Но я ещё работаю фотографом. Есть агентство в Лос-Анджелесе, которое меня продвигает как фотографа. Я делала свои выставки, работала в журнале в Лондоне. Работала с очень известным фотографом Марио Тестино. <…> Для меня моделинг никогда пределом не был: у меня постоянно какие-то идеи, я постоянно осуществляю какие-то проекты — фотографии или ещё что-то.

— А в детстве вы кем хотели стать?

— Певицей, конечно. Я занималась в музыкальной школе, представляла себя на мировых сценах. Это стало любимым хобби: музыка — неотъемлемая часть мой жизни. Одно время, когда мне было лет 16, я даже работала диджеем. Выучилась на диджея, играла на вечеринках, даже ездила за границу, играла в клубах. Потом поняла, что это такая молодёжная профессия, которой всегда приходит конец. Может, когда-нибудь начну музыкальную карьеру, кто знает. Мне всего 27 лет, у меня всё впереди.

— Я понимаю, что вы зарабатываете достаточно много, и также понимаю, что вы не скажете сколько. Спрошу поэтому так: какие серьёзные покупки вы можете себе позволить, а какие позволить пока не можете?

— Сейчас я хочу купить себе вторую квартиру в Москве. Могу позволить. Нужно постараться, но позволить смогу. А вот дом на горе в Лос-Анджелесе не могу пока себе позволить, к сожалению. Но очень хотелось бы.

— Такая работа требует постоянно быть в разъездах. Сколько времени в году вы бываете дома? Дом сейчас, как я понимаю, это Лос-Анджелес.

— Здесь (в Новосибирске. — И.К.) у меня тоже дом, так как здесь родители. Есть квартира в Москве. И все друзья в Москве. Но, собственно, живу я в Лос-Анджелесе. В Россию же приезжаю только летом: когда погода хорошая, когда у всех хорошее настроение и летом наступает затишье в моделинге. Обычно приезжаю на месяц: в июне-июле.

— У красивых женщин часто бывают сложности с личной жизнью. Мужчины боятся красивых женщин. Как иногда и женщины — красивых мужчин. У вас с этим как?

— Хороший вопрос. (Смеётся.) На самом деле моделям очень сложно заводить серьёзные отношения именно из-за того, что постоянные разъезды. Вроде бы ты уже прижился, вроде бы уже и друзья появились, и парень появился, а — бац, и тебе уезжать нужно. И ты приезжаешь в другое место и всё это заново начинаешь делать. Кому-то это сложно, я к этому приноровилась. На данный момент я свободна: буквально вот пару месяцев назад рассталась со своим парнем. Много причин на самом деле было: и работа, и он тоже модель, тоже в актёрском себя пробует. И в какой-то момент мне показалось, что у него соперничество со мной началось: ему казалось, может быть, что он меня недостоин. И всё как-то сошло на нет.

— Каким должен быть мужчина, который вам понравится?

— Я всегда падаю на прекрасное чувство юмора: если человек меня понимает, если мы на одной волне, можем [вместе] и посмеяться, и поплакать. А если говорить о внешних данных, то я на своём опыте поняла, что мне больше нравится испанский тип. Несколько моих последних парней было «латино». У меня был парень из Англии, из Австралии… Русских парней никогда не было: все иностранцы, все англоговорящие. И обязательно это должен быть очень творческий человек. Это самое главное. У меня были и певцы, и актёры, и модели.

— То есть водопроводчиком латинского типажа он вряд ли будет.

— К сожалению, нет. Если вот музыкантом… Я встречалась одно время с солистом очень известной группы из Лондона The Kooks. Это был такой интересный роман: он мне постоянно пел песни, мы вместе что-то пели. Я себя представляю только с творческим человеком.

— Родители всех парней знают?

— Конечно. (Смеётся.) Но я не могу сказать, что у меня их так уж много было. На самом деле лично мало с кем у меня мама виделась, но знали друг друга заочно.

— Помните своих друзей из детства?

— Единственно, у меня была подруга Вика, с которой мы и познакомились в Elite Stars, она вела класс дефиле. Мы с ней очень-очень долго общались. У нас и поездки с ней вместе были. В Таиланд, Гонконг… Потом Вика вышла замуж, уехала обратно в Новосибирск, мы с ней поддерживали отношения, но в итоге судьба как-то так развела нас.

— А та девочка, из-за который вы решили пойти в модельную школу? Получается, она определила вашу дальнейшую жизнь. С ней вы общаетесь?

— Ой, нет! От школы в последние года я сильно отдалилась: только экзамены сдавала. На самом деле мне было очень сложно её заканчивать в плане отношения моих одноклассников. Меня совершенно не любили, потому что все завидовали. Это в старших классах уже [было]. <…> Я закончила без троек. Единственно, конечно, до того как я начала ездить, я была отличницей. Но меня физически не бывало в школе. И так как я была отличницей, мне учителя пошли навстречу и помогли. <…> А у той девочки в модельном совершенно ничего не пошло: я даже не знаю, где она, что она, как она.

— Сейчас у вас другие друзья. Например, супермодель Водянова.

— Мы с ней ездили на мероприятие в Перу. Я на тот момент работала с [фотографом] Марио Тестино, а он делал там выставку и открывал галерею, так как сам он перуанец. И вот мы все полетели на открытие этой выставки. Куда пригласили и Водянову. Там мы и познакомились.

— Рассел Кроу тоже в друзьях?

— (Смеется.) Ну, Рассел Кроу, мы с ним очень давно… Я знаю его лет 5–6, наверное. Мы познакомились в Лондоне. Да, мы поддерживаем отношения. Очень близкие, я бы даже сказала.

— Роман был?

— Роман был. (Смеется.) Ну да. Это не секрет.

— А Милла Йовович?

— Ой, а Милла, Милла… Милла — корефан.

— Пишут, что вы живёте у неё в Лос-Анджелесе, когда приезжаете туда.

— Я живу у её мамы — Галины Логиновой. У неё огромный дом на горе. С безумным количеством комнат. Конечно, у меня и своё жильё было. И я жила и там, и там. Но если я приезжаю ненадолго в Лос-Анджелес, на пару месяцев, я просто остаюсь у Галины. Если знаю, что приехала надолго, то снимаю квартиру, конечно. На данный момент чаще всего останавливаюсь у Галины.

— А как с Миллой корефанами, как сами говорите, стали?

— Меня мой брат познакомил. Когда я жила в Лондоне, Ваня приезжал ко мне в гости, это было очень давно — лет 5–6 назад. А Ваня с Миллой вообще лет 15 знакомы: они лучшие друзья, Ваня ездил к Милле на свадьбу, они очень-очень хорошо общаются. Милла была в Лондоне на съёмках, и мы там познакомились. И когда я приехала в Лос-Анджелес, Ваня меня познакомил с Галиной (мамой Миллы Йовович. — И.К.). И как-то так получилось, что они стали моей семьёй в Лос-Анджелесе. Миллу я люблю безумно, мы очень хорошо общаемся, с Галиной — лучшие подруги, хоть у нас очень большая разница в возрасте. Но возраст не помеха.

— Модельный бизнес для вас же не навсегда? Что будет потом, как хотелось бы?

— Нет, не навсегда. Хотелось бы иметь свой модный журнал, хотелось бы быть главным редактором своего журнала, хотелось бы сниматься в больших фильмах… Хотелось бы семью, хотелось бы детей. Да много чего хотелось бы.

— А что будет в самом-самом конце?

— Не думала, конечно. Но если так представить, самое главное — иметь большую семью и не важно, где я буду — в Лос-Анджелесе, Москве или Новосибирске. Главное — иметь близких друзей рядом с собой. Я сейчас очень сильно это понимаю, когда уже 12 лет езжу по миру: я понимаю, что мне не хватает своих родителей, своих близких друзей. И к старости бы хотелось, чтобы все мои близкие были рядом со мной, чтобы жили мы все вместе…

— На горе в Лос-Анджелесе.

— На горе в Лос-Анджелесе. Всё возможно.

Читайте также:

Лучше, чем Зита: алтайская красотка покорила Болливуд.

Сибирячка с формами стала звездой в Мумбае — индийцы считают её идеальной из-за нестандартной фигуры.