Руины русавтопрома: как авторынок пережил самый масштабный с начала века коллапс

Теперь можно говорить прямо: худшего года для автомобильного рынка России, чем 2022-й, не было с начала XXI века. Обвал продаж, рост цен, уход одних марок и появление других — мы наблюдаем не просто очередной кризис, а выстраивание радикально иной концепции российского автобизнеса. Вспомним, как проходил этот коллапс, а заодно расскажем, что ждет авторынок в 2023 году.

По данным Ассоциации европейского бизнеса, в 2022 году авторынок России сократился сразу в 2,5 раза: если в 2021 году было продано около 1,6 миллиона новых автомобилей, в прошлом — немногим более 600 тысяч. Таких плохих результатов мы не видели уже два десятка лет, а в рекордном 2012-м было продано 2,9 миллиона автомобилей. То есть относительно предельных возможностей рынка прошлогоднее падение — пятикратное.

Но дело не только в количестве: резко изменилось соотношение сил. Если по итогам позапрошлого года отечественные автобренды занимали 31% рынка, сейчас — более 45%. Продажи машин из Японии, Южной Кореи и Европы сокращались весь год, и к декабрю их отгрузки стали единичными. Место старожилов частично заняли китайские марки, и они показали лучшую динамику на российском рынке, почти сравнявшись с отечественными брендами. По итогам 51-й недели года (с 19 по 25 декабря) из 12 тысяч проданных автомобилей на российские марки пришлась 4391 штука, на китайские — 4302, что в сумме составило более 70%. Иномарки старой школы заняли менее трети рынка, а скоро исчезнут совсем. Доля же чайнакаров впервые превысила 35%, хотя еще год назад колебалась около 5%.

Автомобильный рынок России стагнировал уже несколько лет, например, в 2020–2021 году он «переболел ковидом»: китайские локдауны и микропроцессорный кризис привели к спаду производств и дефициту машин. Это было болезненно, но не смертельно: казалось, закончится пандемия — закончится и дефицит. Но пришел февраль 2022 года, и в течение месяца все автомобильные марки остановили поставки и производство на территории страны, спровоцировав сильнейший спад продаж с начала века. Встал даже АВТОВАЗ: выпуск упрощенной Lada Granta возобновится только летом.

Глубина кризиса поначалу была неочевидной. Из крупных игроков сразу объявил об уходе лишь General Motors, но он и не был значим для местного рынка. Настоящий удар случился в конце апреля, когда от российских активов избавилась Renault — самый серьезный инвестор российского автопрома. Французской компании принадлежал АВТОВАЗ и завод в Москве: оба актива были переданы госструктурам за рубль. Позже к числу ушедших присоединится партнерская компания Nissan, а также Ford (выпускал в Елабуге коммерческий транспорт).

Большинство марок воздержалось от заявлений, но к концу осени стало ясно, что если они и вернутся, то нескоро. Причины не только политические, но и логистические: даже при желании остаться производители не могут наладить поставки компонентов. В результате Skoda отказалась от завода в Нижнем Новгороде, Volkswagen остановил калужское предприятие, Sollers выкупил дальневосточный завод Mazda, а петербургский кластер в лице Hyundai и Toyota занялся сокращением сотрудников (Nissan ушел еще раньше). Сохранить производство прежних моделей удалось только АВТОВАЗу (в усеченном объеме), УАЗу и тульскому Haval.

И речь не про еще один спад, которых российский авторынок знал немало: в 1998, в 2008–2009, в 2014–2015 годах. Прежние встряски отбрасывали автопром назад, но вскоре рынок восстанавливался и шел своим путем. На этот раз всё сложнее, потому что разрушена сама концепция российского автобизнеса, каким мы его знали с начала века. Тогда Россия взяла курс на промышленную сборку иностранных машин, и эта стратегия, имея ряд минусов, принесла ощутимые результаты: к 2020-му все популярные модели собирались исключительно на территории России, а их локализация год от года росла. Но в 2022 году всё, что было наработано за 20 лет, обнулилось. Сейчас начинается выстраивание другой концепции автопрома, с прицелом на восточных партнеров, в первую очередь на Китай.

Одним из красноречивых следствий новой автомобильной реальности стали цены. На волне весеннего ажиотажа они достигли совсем абсурдных величин, например, за Volkswagen Tiguan просили до 8,5 миллиона рублей, а иные дилеры просто отказывались передавать клиентам автомобили, купленные по старым ценам. Запасы машин превратились в своеобразную валюту, которой каждый дилер стремился распорядиться максимально эффективно.

К лету лихорадка утихла и цены немного просели, но остались заоблачными. Автомобили дешевле миллиона рублей предлагает лишь АВТОВАЗ, да и то речь об упрощенных Lada Granta и Niva в двух вариациях — Legend и Travel. Иномарки же за редким исключениям стоят от 2 миллионов рублей и выше, причем за эти деньги можно купить разве что компактный переднеприводный кроссовер типа Chery Tiggo 4 Pro. Среднеразмерные китайские кроссоверы стоят 3,5 миллиона рублей, а некитайские — еще на миллион-другой дороже.

В прошлом году ситуация выглядела особенно парадоксальной на фоне окрепшего рубля. В середине года цены на российском рынке были одними из самых высоких в мире.

Причины такой эскалации прайсов были очевидны — дефицит новых машин, отсутствие конкуренции, стремление оставшихся игроков «выдоить» рынок. Много надежд возлагалось на китайских производителей, но их помощь оказалась двоякой. С одной стороны, КНР действительно не стала вводить санкции и организовала поставку в Россию автомобилей: пришло даже несколько новых брендов (Omoda, Tank, Voyah). С другой, китайские марки продают автомобили с существенными наценками: скажем, Chery Tiggo 8 на родине стоил от 900 тысяч рублей (в переводе с юаней), в России — от 2,88 миллиона рублей. Трехкратная разница не объясняется ни пошлинами, ни стоимостью доставки — это скорее последствия слабой конкуренции. Неоднозначно отношение к китайским брендам и в дилерской среде: с одной стороны, руководители автохолдингов отмечают стремление чайнабрендов захватить рынок, с другой, те действуют максимально жестко, стремясь заработать как можно больше. Это плохо как для потребителей, так и для самих дилеров.

Весной власти разрешили так называемый параллельный импорт «нелояльных» марок. Если до кризиса 2022 года ввоз новых автомобилей, сертифицированных в России, был возможен только с разрешения правообладателя (владельца бренда), то теперь их можно тащить в обход всяких разрешений. Попутно упростились требования к сертификации и установке системы ЭРА-ГЛОНАСС.

Плюсом параллельного импорта стал расширившийся ассортимент автомобилей, ранее не представленных в России. Например, у нас появилась Mazda CX-4 и Volkswagen Bora — оба созданы для китайского рынка. Китай вообще стал одним из важнейших направлений импорта, также машины везли из ОАЭ, Южной Кореи, Японии (правый руль) и двух стран, входящих в Таможенный союз с Россией, — Белоруссии и Казахстана.

Но параллельный импорт не решил главной проблемы — задранных цен. Сложные логистические цепочки, длительный срок поставки и множество рисков приводят к тому, что стоимость «параллельной» иномарки не так сильно отличается от «прямой». На инфографике ниже показано, как формируется стоимость BMW X3, ввезенного из Германии. Для разных стран цифры могут меняться, но суть остается та же: пошлины, доставка и оформление увеличивают стоимость автомобиля в полтора раза и более.

Весь год Россия провела в поисках новых партнеров, и в прессе обсуждались экзотические варианты, вроде вьетнамских или индийских машин, но пока это лишь прожекты. Более перспективным выглядело предложение Ирана, который выпускает автомобили на базе французских моделей, пусть и довольно архаичные (их пробовали поставлять в Россию в нулевых годах). Но дилеры говорят, что серьезных переговоров с иранскими марками не идет, да и цены в пересчете на рубли получаются нескромными.

Пока единственной альтернативой остается КНР. Китайские JAC JS4 под маркой «Москвич» выпускают на бывшем заводе Renault в столице, кроме того, на «Джаки» перешел завод Sollers в Татарстане, который раньше делал Ford Transit. Липецкая марка Evolute наладила выпуск электромобилей на базе китайских Dongfeng. В сторону восточных партнеров смотрит и калининградский «Автотор».

Китайские марки могли бы занять освободившиеся производственные площади в России, но не спешат делать это. Пока все проекты по выпуску китайских машин являются инициативой российской стороны, а из собственных промплощадок у чайнабрендов есть лишь тульский завод Haval, который запущен еще до кризиса.

Эксперты считают китаизацию автопрома неизбежной и видят в этой тенденции как плюсы, так и минусы. Но пока поведение марок из КНР выглядит пассивным захватом рынка: нет ни серьезного демпинга, ни долгосрочных обещаний, ни громких проектов. Китайцы прощупывают рынок, выводя новые модели (Haval Dargo) и целые бренды, но в масштабное партнерство пока не ввязываются. Скорее, они пытаются выжать из ситуации максимум, потратив как можно меньше сил и средств. Это отличается от стратегии того же Renault и Volkswagen, активно инвестировавших в российский автопром. Впрочем, нужно дать китайцам время.

Уход Renault и нехватка импортных компонентов больно ударили по заводу, поэтому большую часть весны он простоял на паузе, а затем возобновил выпуск упрощенных Lada Vesta и Niva без АБС, кондиционеров, подушек безопасности, «автоматов». Позже часть опций (например, подушки и кондиционеры) вернулась, но проблемы с поставкой АБС остаются до сих пор (тестируются китайские системы), а вопрос с автоматическими трансмиссиями только обсуждается.

Окончательно ушел хетчбэк Lada XRAY, а производство Lada Vesta в версии New Generation (NG) должно возобновиться в 2023 году, причем модель переехала из Ижевска в Тольятти на освободившуюся от «Логанов» линию конвейера. В Ижевске же планируют наладить выпуск Lada Largus, но почему-то с электроприводом.

АВТОВАЗ, как обычно, щедр на обещания, например, обязуется построить кроссовер на базе Vesta. После ухода Nissan под контроль АВТОВАЗа перешел петербургский завод марки, и в 2023 году здесь должен начаться выпуск седанов и кроссоверов C- и D-класса под маркой Lada. Но речь не о собственных разработках, а о партнерских моделях из дружественных стран (видимо, Китай или Иран).

Планы АВТОВАЗа на будущий год — выпустить более 400 тысяч автомобилей. На фоне былых успехов, когда завод делал по 800 тысяч машин (например, в 2008 году) это кажется не очень солидной цифрой, но с учетом условий выглядит впечатляюще, потому что в 2022 году выпуск составил порядка 200 тысяч. Рыночные условия благоприятствуют АВТОВАЗу, который снова стал монополистом в сегменте дешевых машин. Это позволяет без особых хлопот выпускать две-три модели, не обращая внимание на качество и архаичность. Ситуация во многом напоминает времена тридцатилетней давности, когда иномарки еще не наводнили российский рынок и власть АВТОВАЗа была почти безраздельной.

Правительство в теории могло бы подстегнуть рынок, снизив таможенные пошлины, но пока об этом не идет даже речи: похоже, интересы тольяттинского завода будут блюсти, как и прежде. Вероятно, именно поэтому китайские марки пока не везут в Россию автомобили лоукост-сегмента, которые могли бы заполнить пустующую нишу ценой 1–2 миллиона рублей.

Выбор народных автомобилей примитивно прост: за сумму в районе миллиона рублей можно купить только Lada Granta и Niva, либо же поискать что-то из параллельного импорта, но за эти деньги предлагаются весьма специфические модели.

При наличии 2 миллионов рублей и более выбор резко увеличивается, но сводится к китайским маркам, среди которых доминируют кроссоверы Haval Jolion, Chery Tiggo 4, Geely Atlas и аналогичные модели.

Запасы некитайских иномарок уже почти иссякли, и некоторых моделей попросту нет в наличии. В поисках экзотики можно посмотреть на ассортимент параллельного импорта, но у него есть и минусы, например потенциальные проблемы с наличием запасных частей (особенно кузовных деталей).

В течение года ожидается перезапуск нескольких производств, например, на калининградском «Автоторе» и бывшем дальневосточном заводе Mazda (Sollers). Нарастить мощности планирует и «Москвич», собрав до 50 тысяч бензиновых и электрических кроссоверов на базе JAC JS4. Правда, стоимость от 2 миллионов рублей делает будущее «Москвичей» не таким уж очевидным.

Сегмент 1–2 миллиона рублей во второй половине года попытается занять АВТОВАЗ с машинами петербургской сборки, а также среднеценовых — «параллельные иномарки» (например, Chevrolet Onix). Усиление конкуренции должно привести к некоторому снижению цен, но случится ли это и когда, вопрос неясный. Факторов, влияющих на ценовую конъюнктуру, слишком много: тут и курсы валют, и налоги, и политика.

Иностранный автомобиль снова превращается в элемент роскоши. Россия спешно изобретает новую концепцию автопрома и тащит за уши АВТОВАЗ. Всё это мы уже проходили четверть века назад, но история ведь циклична, верно?

Дилеры изучают даже экзотические варианты, например электромобили. А вот обзор главных автопремьер последнего времени. Покупая новый автомобиль, не забывайте о риске нарваться на серого дилера (вот чем они опасны).