Билли Новик, лидер группы Billy's Band: «Как ты красив, проклятый!»

На концерты Billy's Band приходит та публика, о которой мечтает лидер группы. Билли Новик не раз признавался, что ему хочется отречься от суперхита «Оторвемся по-питерски». Не от песни – от стиля умца-умца и «гуляй, рванина». И писать для тонких эстетствующих ценителей. Что и происходит в новых альбомах. Публика хорошо откликается на иные по стилю песни из «Весенних обострений», «Осеннего алкоджаза», театрализованного концерта «Игры в Тома Уэйтса», из альбома «Блошиный рынок», на котором еще муха не сидела, потому что он выйдет только в апреле. Но под занавес просят-таки «Оторвемся по-питерски», с чего, собственно, и началась народная любовь к «неконъюнктурной» четверке из Питера.

– Довольно часто и сами музыканты ностальгируют по ранним хитам…

– В плане воспоминаний из жизни? Я тоже – да. В музыкальном – нет, правда, у всех у нас (музыкантов Billy's Band. – Прим. авт.) разные на этот счет мнения. Для меня настолько очевидны те даже не ошибки, а грубо, по-плохому сделанные вещи... Но это был поиск.

– Как относитесь к тому, что публика на концертах часто возвращает к старым хитам?

– Нормальная особенность публики. Концерт для публики – это некий стресс, и воспринимать новую информацию в таком состоянии коллективного прослушивания сложно. А вот радоваться нюансам знакомых тем, аранжировок, искать отличия их концертного исполнения от студийного – занятно, по себе знаю. Когда прихожу на концерт другой группы, большее удовольствие получаю от смакования деталей знакомого материала, нежели восприятия нового. Не могу настолько сосредоточиться, чтобы послушать и оценить песню в таком звуке.

– Сегодня много гастролируете. В каком городе вас лучше принимают?

– (Смеется.).В Челябинске.

– Вы о том, что не состоялись три предыдущих концерта? Кстати, почему они отменялись?

– Это связано, видимо, со спецификой индивидуальностей тех людей, которые пытались организовать концерты в прошлый раз. Удивительно, что у них что-то не получалось. Думаю, это не говорит ни о чем другом, как о каком-то странном непрофессионализме. Мне кажется, что на ровном месте не заработать на Billy's Band – надо быть очень серьезным лоботрясом. А рекордный прием был в Тюмени, мы долго вообще не могли начать играть, потому что хохотали. Было что-то невозможное: полный зал девчонок визжал так, будто на сцене The Beatles. И так они кричали и визжали весь концерт...

– Какой же реакции ждете вы?

– Лично я жду от публики того, как реагировал бы я сам, если бы пришел на этот концерт. Я бы сидел в сторонке, попивал кофеек и сам для себя отмечал хорошие и плохие вещи, а, придя домой, поделился бы впечатлениями с кем-то по телефону, например.

– Ты хотел бы, чтобы весь зал сидел бы в сторонке? (Смеется гитарист группы Андрей Резников.).

– Вы очень успешно выступали на улицах Германии. Сегодня часто случаются уличные концерты?

– Да-а-а, на улицах Германии мы поняли, что нужны людям, что люди не из жалости кидают нам серьезные деньги, но еще и диски наши покупают в большом количестве, и не уходят, слушают. А потом спрашивают, когда мы в следующий раз приедем. Мы поняли, что есть смысл играть. В последнее время редко удается поиграть на улице. В прошлом году попробовали это сделать в Израиле. И можно сказать, неудачно. Нам удалось обмануть весь мир, но израильтян... (Смеется.). No chance.

– Это, действительно, прибыльно – играть на улице?

– Мы с этого и жили первые несколько лет. Помню католическую Пасху в Германии, у меня было жутчайшее расстройство желудка, но ребята сказали, что в такой день просто грех не играть. Мы отправились на площадь Святой Марии и это был наш рекорд, мы заработали по тем временам очень большие деньги.

– Приходилось ли встречаться на Западе с настоящими уличными музыкантами?

– В Сан-Франциско мы пытались поиграть на улице, сразу подошли черные ребята: «Вы кто такие»? Причем, афроамериканец допрос учинил с таким разгоном: начал шепотом, и по мере приближения к сегодняшнему моменту перешел на крик с такими жестами! А потом сам, не снимая наушников, сел к барабану и тупо стал бить по нему. Мы поняли, это место было занято еще его прадедами, и сыновья их здесь стоять будут, и внуки...

– Когда поняли, что родная страна вас узнала?

– О, это мы вряд ли поймем когда-нибудь. Страна нас постепенно узнает, по чуть-чуть, до сих пор узнает. Конечно, плоды участия в новогоднем «Огоньке на НТВ» мы пожинаем по сей день. В Америку недавно приехали, а нам говорят: «А мы вас видели по НТВ». Хотя, сколько лет уже прошло. СМИ – мощнейшие рычаги оповещения людей о том, что и такое тоже есть. Поэтому спасибо журналистам: если бы не вы, кто бы нас теребил? Правда, когда начинается ротация, это уже насаждение, промывание мозга. Насилием это не назовешь, но все-таки, когда больше двадцати раз в сутки одно и то же – уже нездоровый оттенок.

– Телевидение вас сегодня не обижает невниманием?

– Разве можно обидеть невниманием? Обижаться, если тебя не приглашают, глупо. Значит, по каким-то причинам ты не интересен. Нас не так уж часто приглашают, но мы не паримся по этому поводу. Чем меньше показывают Вilly’s Band сегодня, тем больше людей остается, для которых Вilly’s Band в будущем станет открытием. Для нас это из серии «Тише едешь – дальше будешь». Это гораздо лучше, чем каждый говорил бы: «А, ну понятно, знаю... не надо, спасибо».

– Контрабас всегда возите с собой на гастроли?

– Обычно нет. Самый главный из отрицательных моментов – несмотря на то, что билет для его провоза, а то и два (в разных авиакомпаниях по-разному), стоит столько же, сколько билет на человека, при этом контрабасу не полагается еды. Нарушение прав контрабаса.

– Всегда ли устраивает инструмент, который предлагают в том или ином городе?

– Даже, если душа не лежит и руки не ложатся, надо делать свое дело. Какой есть – такой и есть. Мы играли в таких местах, где контрабас был единственным на ближайшие несколько тысяч миль, на Карибских островах, к примеру. Какой смысл капризничать? Лично я к контрабасам отношусь, как к такси. Машина остановится, ты же не будешь говорить таксисту: «О, у тебя пол дырявый, я не поеду». Ехать-то надо.

– До контрабаса вашим инструментом была гитара, что заставило ей изменить?

– Я понимаю, что 99 процентам россиян не важно, играю я на синтезаторе или на контрабасе, если говорить о музыке. А для видео – важно. Это эстетика. Контрабас – проверенный временем инструмент. Согласен, что у него куча недостатков, в частности, объем, хрупкость. Но он прекрасен. Как ты красив, проклятый! (Смеется.). Вопрос встал ребром, когда нужно было решить: хотим ли мы подзаработать на улицах Баварии, где законом запрещено использование звукоусиливающей аппаратуры в городском ландшафте. Выйти на улицу с бас-гитарой и маленьким комбиком противозаконно, использовать акустический бас было рискованно – звук слабый. Потребовался именно контрабас, и по ходу пришлось начать учиться. На улице учиться очень хорошо, потому что пути к отступлению нет. Ввязался – надо доиграть, на половине выступления не остановишься.

– И контрабас стал символикой группы?

– Контрабас и шляпа.

– Эта знаменитая шляпа у вас в единственном экземпляре или полон гардероб разных шляп?

– (Смеется.). Меняю шляпы, как перчатки. Я не знаю, сколько их у меня, но есть некоторое количество. Не считаю их, потому что это ликвидный фонд. Есть люди, которым мне в порыве проникновения к ним хочется что-то подарить. А что? Все у этого человека есть, нет только шляпы, такой, как надо. И думаешь, вот будет у него такая шляпа, будет она болтаться на вешалке в коридоре. Красиво.

– Как должна выглядеть шляпа «как надо»?

– Это короткополая шляпа с заломом в стиле «свиной пирог». За последние пять лет на блошином рынке такие шляпы подорожали в пятнадцать раз. Боюсь переоценить свое значение в ценообразовании этого продукта, но некоторые подозрения питаю. Сейчас такая шляпа стоит 250 рублей, первую партию я брал по 20. Обычно перерываю всю кучу и выбираю лучшие.

– Поклонники дарят шляпы?

– Иногда дарят, за что им большое спасибо, но это все не то. Они, к сожалению, еще не поняли, какие шляпы самые крутые.

– О «Блошином рынке». Альбом выходит в апреле, а когда появится обещанная театрализованная программа с аналогичным названием?

– Да, мы это обещали, но никаких дат не оговаривали и поэтому мечта такая по-прежнему актуальна. Но, в отличие от других наших театрализованных концертов, которые росли вместе с нами, представляли собой череду репетиций на публике и через некоторое время сформировывались в весомые программы, «Блошиный рынок» будет настоящим театральным шоу. Мы должны придумать приемы театрального плана, отрепетировать все фундаментально и только потом показать.

– Будете привлекать режиссеров извне или в действии ваша прежняя модель – Do it yourself?

– Будем следовать нашему принципу: прежде, чем сдаться, хорошо побороться.

– Альбом «Осенний алкоджаз» вы назвали сбывшейся мечтой. У ревнителей трезвого образа жизни приставка «алко» протеста не вызывает?

– «Алко» никакого отношения не имеет к алкоголю, примерно, как алкалоиды опия – это же не алкоголь... Старинная греческая приставка не связана с этиловым спиртом. Романтический алкоджаз – это романтическая безалкогольная альтернатива пьянству. Разве мы похожи на алкоголиков? (Честно скажу, трезвее и разумнее музыкантов не встречала. – Прим. авт.) Правда, как сказала губернатор нашего города (мне пересказали авторитетные люди): «А, знаю этот Billy's Band – наркоманы несчастные»! А еще журналисты довольно часто задают вопрос, но не нам в лоб, а нашему директору, к примеру: «Под чем они играют»?

– Наверное, лучшим допингом для вас являются мультики? Вы не так давно озвучили одного из героев диснеевского мультфильма «Принцесса и лягушка».

– Очень люблю мультики, но особенно музыку в фильмах Диснея. И для меня это большая честь, что пригласили в диснеевский фильм. Осознаю, что текстовую часть роли можно было сделать гораздо лучше и куча артистов сделали бы ее лучше меня. Но, что касается исполнения диксиленда, тут никто лучше, чем я, этого бы не сделал.

– Каждую песню во время концерта вы предваряете лирико-ироничной байкой, типа: «Когда я родился, дома никого не было. На столе я нашел записку...» Нет желания объединить эти миниатюры в книгу?

– Еще рано. Когда ты фиксируешь мысли на бумаге, надо стремиться к законченным формам. На бумаге сложно изобразить импровизацию, в отличие от концерта живого. Если мы и решимся сделать книгу, то очень не скоро.

– Тексты ваших песен довольно печальны, музыка лирична, а все вместе очень весело. Слушаешь и удивляешься: как, почему сложился этот общий позитив?! Что настраивает лично вас на позитив в этой жизни?

– (Пауза, хитрый взгляд.). Мне стыдно сказать, что я делаю, чтобы поднять себе настроение, годик-два, пожалуй, подумаю, потом оглашу.