«Нашли черную плесень в голове»: дочери пытаются доказать, что их отца, заболевшего ковидом, загубили врачи

Две толстые папки и целая фотоподборка документов в телефоне — с таким досье к журналистам 63.RU пришла одна из дочерей Владимира Лузанова Людмила. Она и ее семья — две родных сестры и мама — в смерти отца винят самарских врачей. И материалы, как считает Людмила, доказывают это. Подробности этой трагической истории, связанной с ковидом, — в материале наших коллег.

Семья Лузановых была большой и дружной: мама, папа, три дочери — старшая Людмила, двойняшки Светлана и Юлия — и бабушка. Дети уже выросли и успели обзавестись своими семьями. 58-летний отец Владимир Васильевич 33 года проработал на железной дороге. Он занимал должность замначальника путеизмерительного вагона. Два раза в год проходил медкомиссии.

— Отец боялся этих проверок, потому что врачи легко могли забраковать и не выпустить на работу, — рассказывает Людмила.

По ее словам, он был вполне обычным среднестатистическим человеком с возрастными болезнями. Например, проблемы с суставами, с желудком, находили панкреатит. Из особенностей — преддиабетное состояние и гипертоническая болезнь.

В сентябре 2021 года Владимир Васильевич с их матерью и бабушкой заболели коронавирусом. У всех поднялась высокая температура. Но папа летом поставил прививку «Спутник V». Поэтому поначалу дочери не беспокоились.

— К ним тогда приехал врач из местной больницы, осмотрел, назначил лечение и взял мазки.

Пациентам посоветовали сделать КТ.

— По результатам обследования, у отца были поражены 25% легких. Мы тогда очень испугались этих цифр: в интернете и по телевизору постоянно говорили, сколько человек заражается ковидом и умирает от него. К тому же тогда и моего мужа отправили в больницу с 5% поражения. Его лечащий врач тогда сказала: «Сынок, тебе бы выжить», — и вызвала для него скорую, — рассказывает Людмила.

По совету того же терапевта из местной поликлиники, как говорит Людмила, ее родители вызвали скорую 24 сентября. Владимира Васильевича положили в ковидное отделение Волжской центральной районной больницы.

— На протяжении 2 недель папа был с нами на связи 24/7. По его словам, сатурация у него была всегда в районе 98–99%, но ему всё равно давали дышать кислородом по 30 минут в день, как всем. А он не кашлял даже. Также отцу тогда кололи гормон дексаметазон, который тогда всем ковидным давали. Папа рассказывал, что готовился к выписке.

К началу октября состояние мужчины, как казалось и ему, и родным, было практически в норме, и ничего не предвещало беды. Однако 4 октября у отца Людмилы началось проявление другой инфекции.

— Отец прислал нам фотографию с отекшим глазом — говорит, ослеп на него. Не было ни гноя, ни выделений, просто опухшее веко.

На следующий день, по словам Людмилы, у отца закрывается второй глаз. Тогда же он звонит родственнице-медику, чтобы спросить о возможном диагнозе.

— Она смогла связаться с кем-то из Волжской ЦРБ и узнать, что у отца подозревают мукормикоз. От врачей этот диагноз мы позже услышали.

Тогда же силами родственницы семье удается достать редкое лекарство для лечения отца — «Амфотерицин Б», которое назначили врачи. Дочь вспоминает, что этот препарат был достаточно недорогим, но довольно токсичным и с сильными побочными эффектами.

Спустя пару дней после начала нового лечения Людмиле сообщили, что отцу становится только хуже. Тогда вся семья приехала к нему в больницу:

— Он подошел к окну и расплакался, увидев нас, трех своих дочерей. Потом папа говорил, что это была последняя картинка, которую он запомнил: в ту же ночь отец окончательно ослеп.

Из-за ухудшения состояния в палату к главе семейства с разрешения заведующей пустили среднюю сестру Юлю, которая пробыла с ним еще 3 дня. По ее словам, препарат, который давали их отцу, был мутным.

По словам Людмилы, анализы Владимира показали, что коронавирус отступил. Но из-за новой болезни его не могли отпустить домой. Чтобы понять, насколько сильно инфекция «пустила корни», его отправляют в областную больницу, чтобы провести КТ головы и брюшной полости.

Томография показала, что плесень не распространилась дальше, и семья выдыхает. Тогда же сёстры хотели отправить отца в клинику в Москве или Питере, но жизнь внесла свои коррективы.

— 9 октября неожиданно папу оставляют в областной больнице. Врач приемного отделения утверждал, что мукормикоз у них лечат, и мы не стали сопротивляться, — рассказывает старшая дочь.

Средняя дочь Юля снова хотела лечь в палату к отцу, но ей отказали — медперсонал больницы сослался на выходные.

— Потом сказали, что он в красной зоне и туда нельзя, — вспоминает Людмила.

Дочери могли лишь отдать отцу вещи и через медсестер передавать еду. Через 2 дня, после обращения напрямую и через соцсети к представителям больницы, Юлю пускают в палату к отцу.

— Сестра рассказала, когда зашла в палату почувствовала ужасный запах: оказалось, что ведро, в которое отец ходил в туалет, было доверху заполнено, его никто не выливал и не менял и оно на жаре кисло. Папа был грязным, ослабленным и голодным. Оказалось, что те баночки с едой, которые я 2 дня носила, ему, слепому, не давали в руки. Они нелюди, что ли? — сокрушается дочь, показывая переписку с сестрой.

По словам девушек, их отцу давали то же мутное лекарство.

— Спустя несколько дней Юля заметила, что отцу поставили другой раствор и заменили дозировку. После этого мы подробно изучили инструкцию к препарату и решили, что всё это время папе его давали неправильно. К этому моменту врачи больницы уже проконсультировались со специалистом по лечению мукормикоза из Санкт-Петербурга. Мы его нашли сами и передали контакты медика самарским врачам. После разговора с ним и по наставлению сестры лекарство в другой дозировке отцу начали давать только за пару дней до смерти, — рассказывает Людмила.

В тот же период их папе назначают первую операцию: установка катетера на вену. Это делали для того, чтобы вводить лекарства. За время пребывания в больнице эту операцию ему проводили дважды. В документах есть упоминание только об одной.

По словам Людмилы, после второй операции с введением катетера в грудь Владимир Васильевич начал кашлять.

— 20 октября папа начинает звонить родственникам и давать распоряжения по поминкам бабушки (она на 6 дней раньше умерла), по поводу вещей в его гараже, где его самого хоронить, общался с внуками. Мы были уверены, что он зря волнуется, что всё будет хорошо.

В тот день Людмила привезла отцу еду, в последний раз, как оказалось. Она не успела выйти с территории больницы, как ей звонит сестра по видеосвязи:

— Юля услышала, как отец закашлялся, обернулась — на шкафу кровь. Изо рта у папы торчал какой-то бордовый сгусток, словно язык выпал. Она показывала пол, кровать — всё было в крови. На крики выбежал медбрат. Он попытался натянуть кислородную маску на папу и увез его в реанимацию.

Через час сестре Юле сообщили о том, что их отец умер. По словам Людмилы, сестре посоветовали салон ритуальных услуг рядом с моргом.

Владимира похоронили в родной деревне, об этом он просил сам при жизни.

— Многие тогда на церемонию не пришли: боялись того страшного грибка, которым отец якобы болел. Мы, дочери покойного, уже не могли плакать тогда: за месяц его болезни мы пролили море слез. Мама тогда не могла присутствовать: она лежала в больнице и рыдала там.

Семья до сих пор не может отойти от потери. Но, несмотря на это, дочери решили выяснить правду: слишком много вопросов возникло у них к врачам.

Сразу после смерти отца девушки написали несколько обращений во всевозможные инстанции: областные Минздрав, Роспотребнадзор, Росздравнадзор. Дочери собрали 2 огромные папки с документами о лечении их отца.

В феврале 2022 года семья обратилась с заявлением в региональное управление СК России. Уголовное дело было возбуждено только в августе по статье «Оказание услуг, не отвечающих требованиям безопасности».

— По уголовному делу назначена судебно-медицинская экспертиза, результаты которой еще не получены. Говорить о подозреваемых до получения выводов экспертов преждевременно, — ответили на запрос 63.RU в СУ СК РФ по Самарской области.

В областном Минздраве отказались комментировать этот случай по запросу редакции 63.RU, сославшись на врачебную тайну. С разрешения дочери Владимира Лузанова публикуем выдержки из ответов, которые семья получила на свои обращения.

Министерство здравоохранения Самарской области:

«По результатам проверки установлено, что в период пребывания вашего отца в ГБУЗ "Самарская областная клиническая больница имени В. Д. Середавина" медицинская помощь оказывалась в полном соответствии с рекомендациями Минздрава России. В ходе лечения пациент неоднократно консультирован профессором Н. Н. Климко НИИ медицинской микологии имени П. Н. Кашкина, специалистами ГБУЗ "Самарская областная клиническая больница имени Т. И. Ерошевского", кафедры глазных болезней Самарского государственного медуниверситета Минздрава России. Тяжелое течение основного заболевания привело к развитию осложнений и не позволило достичь выздоровления».

«Во время внеплановых документарных проверок в отношении ГБУЗ "Самарская областная клиническая больница имени В. Д, Середавина" и ГБУЗ СО "Волжская ЦРБ" установлено несоблюдение стандарта медицинской помощи взрослым при сахарном диабете 2-го типа. В адрес ГБУЗ СОКБ имени В. Д. Середавина направлено предписание на устранение выявленных нарушений».

Управление Росздравнадзора по Самарской области:

«Специалистами страховой медицинской компании АО "МАКС-М" была проведена внеплановая мультидисциплинарная экспертиза оказания качества медицинской помощи Лузанову В. В. с привлечением врачей-экспертов из единого реестра экспертов качества медицинской помощи Самарской области. Согласно заключению врачей-экспертов, были выявлены нарушения в части невыполнения, несвоевременного или ненадлежащего выполнения необходимых пациенту лечебно-диагностических мероприятий в соответствии с порядком оказания медпомощи и рекомендованными протоколами лечения, временными методическими рекомендациями "Профилактика, диагностика и лечение новой коронавирусной инфекции"».

Мы спросили у известного иммунолога Николая Александровича Крючкова, мог ли у пациента ковид вызвать заболевание мукормикозом? И вот что нам сказал специалист:

— Мукормикоз в данном случае — это не следствие лечения, а следствие заболевания. Дело в том, что это грибковое заболевание. И, как мы помним, была вспышка на очередной волне коронавируса, если не ошибаюсь, дельте. И в Индии, и в других странах тоже фиксировали вспышки.

В чем суть? Во-первых, это грибковая инфекция и ей вполне можно заразиться. В том числе от продуктов питания, например, от хлеба. Но в норме, когда иммунитет активен, не подавлен и нет «слабых мест», чтобы этот грибок мог активно распространяться, организм его не замечает и самостоятельно отлично справляется. Но на фоне тяжелого течения коронавируса, по всей видимости, наблюдается иммунодефицит. И это облегчает вход этому грибку в организм, развитие инфекционного грибкового процесса. Поражения могут быть самыми серьезными. Этот грибок распространяется в крови и может поражать и лицевой скелет. Есть и другие проявления.

Так что нет, это не следствие лечения. Мы это видели и в других странах, и в России, по всей видимости, такое происходит. Но на фоне распространения омикрона это стало не так заметно, так как патогенность и летальность пониже, чем у дельты. Но нельзя говорить, что этого не бывает. Это не крайне редкие случаи. Заболевание лечится, как и почти все грибковые инфекции. Но довольно длительное время.

Видимо, в нашем случае можно говорить о декомпенсации. То есть смерть наступила не от мукормикоза, а от других причин, например, острой легочной недостаточности.

Вопрос в другом — где он подцепил его, где заразился. Это важный вопрос. В бедных странах ситуация нагляднее — теплый климат, скученность, антисанитария. Для России же это менее характерно. Но бывают исключения. Надо выяснять, где он подцепил и был ли мукормикоз, ведь есть и другие грибковые заболевания.

В Индии в чем была суть? Там массово использовали глюкокортикостероиды. К ним относится как раз и дексаметазон. Это гормоны, которые подавляют иммунитет. И наш пациент тоже получал их. Но это необходимый момент для лечения воспалительных процессов. Но это могло способствовать развитию мукормикоза. Но если есть риск острой дыхательной недостаточности тяжелой, то такие препараты назначают. Но даже на этом фоне у большинства людей мукормикоз не развивается. Всё должно быть изучено.