Два дня в мэрах, три года на СВО: новый главврач больницы Прокопьевска — о своей предыстории и будущем

В 2021 году Вячеслав Старченко вошел в историю как «двухдневный мэр», из-за молниеносного ухода с поста главы Прокопьевска на фоне банкета, прошедшего в дни траура по жертвам взрыва на шахте «Листвяжная». На полгода он пропал из поля зрения СМИ, но затем неожиданно появился в Горловке в первый год СВО. Менее месяца назад еще один неожиданный поворот — он стал главврачом скандально известной горбольницы.

Такой интересный жизненный путь редакция NGS42.RU не могла оставить в стороне и предложила Старченко рассказать, что на самом деле произошло на застолье, как жилось под обстрелами в Горловке и каких изменений ждать в медцентре.

— Давайте начнем с той самой истории с банкетом в дни траура по погибшим на «Листвяжной». Вы нам тогда говорили, что на видео вас нет, но должность вы потеряли. Что произошло на самом деле?

— В тот день мужская часть горсовета народных депутатов вручила небольшие сувениры женщинам на День матери. Абсолютно никаких банкетов, всё достойно, без всяких плясок-песен, тем более что такая произошла трагедия. Председатель пригласил меня, чтобы я рассказал подробности ЧП на шахте, о пострадавших. Естественно, я не мог проигнорировать и поздравил приветственным словом женскую часть коллектива, немного побыл на мероприятии и уехал.

— То есть вы там всё же были?

— Вообще, был, не отрицаю. Получилось то, что получилось. На самом деле, я ответственность не снимаю. Я, на тот момент как глава города, за всю ситуацию в городе отвечал. Чтобы не пострадал наш депутатский состав, я и написал заявление об отставке.

— Честно говоря, мне, да и многим, казалось, что это была подстава.

— Всё, что ни делается, — к лучшему, судьба так распорядилась. Я получил за эти годы уникальный управленческий опыт. У меня за спиной семья, не мог себе позволить сломаться.

— После отставки, примерно через полгода, мы увидели вас на снимках из Горловки. А чем вы занимались до отъезда?

— Семьей. У нас свой дом в Прокопьевском районе, ребенка в детский сад водил, на секцию по плаванию возил, жену с работы встречал. Раньше, работая в администрации, многое не позволить, график работы, по сути, ненормированный. Вообще, на руководящих должностях сложно, семья всегда на втором плане. Поэтому почти полгода наслаждался общением с близкими.

— Как в Горловке оказались?

— На тот момент был безработным. Позвонили из департамента внутренней политики, сказали, что формируется группа для работы в административной сфере, предложили поехать. В чем заключалось, какие функции и задачи нужно было выполнять — не уточняли.

— Можно было отказаться?

— Да, администрация просила, а не сказала «надо». Дали время посоветоваться с семьей, но я тут же согласился. Я следил за происходящим на Донбассе, за новостными сюжетами с начала СВО и в целом за ситуацией с 2014 года. У родных был определенный шок, но они сказали, что мною гордятся. В начале мая выехали в Донецк, а оттуда уже по муниципалитетам.

— За что вы там отвечали?

— Абсолютно за всё. Мы провели аудит, поняли, какие первоочередные жизненные проблемы, например нехватка воды, устаревшая материальная база. Всё, что касалось взаимодействия, — инфраструктурные, социальные проекты, детский отдых, поставки медикаментов и оборудования, восстановление, — всё проходило через нас.

Не было никаких механизмов восстановления города: ни кранов, ни вышек, ни инструментов. За две недели перелопатили огромный объем работы, посетили все социальные объекты, промышленные предприятия. Аналитику каждый регион отдавал в администрацию президента, и нашу, кузбасскую, оценили достаточно высоко.

— Было мнение, что вы в Горловку поехали чтобы «замолить грех» с тем банкетом.

— Нет. Я мог отказаться, но вот придут к тебе, в твой дом, в твою семью — ты что, не пойдешь помогать? Не пойдешь защищать своего брата, сестру, друзей? Это моя гражданская позиция.

— Город находится под постоянными обстрелами. Как вам там вообще жилось?

— Чувство опасности присутствует там у всех и всегда, потому что нет никаких безопасных мест в Горловке, нет системы обстрелов с вражеской стороны. Это и утром, и днем, и вечером. Тебя может застать врасплох в любом месте. Поэтому ты идешь по улице, а глазами машинально ищешь место для укрытия: а вдруг через секунду начнется? И это — ежедневная жизнь, которая давит. В любой момент прилет, и всё кончится. В таком режиме проработал ровно три года.

Я помню первый случай, когда рядом со мной был прилет. Днем какое-то затишье было, пошел за кефиром. Когда оказался на открытом пространстве, начала долбить артиллерия, и с каждой секундой всё ближе. Удалось укрыться за деревом, короткими перебежками добежал до магазина и полный впечатлений вернулся в гостиницу с кефиром в руках.

Один из последних случаев — когда гостиницу целенаправленно били кассетными боеприпасами. Нам удалось выбежать из номера и спрятаться, но сгорела машина одного из подрядчиков. И вот там дилемма была: в траву наступить нельзя — всё в «колокольчиках» (кассетных минах. — Прим. ред.), фонарик включить тоже не можешь: беспилотники в небе.

Но когда тихо, горожане ездят на работу, прогуливаются с колясками, ходят в кафе. Люди какой-то симбиоз нашли в этом. И в таком режиме мы жили вместе с другими людьми Горловки, в том числе детьми.

Впечатляет героизм обычных коммунальщиков, которые лезут крышу закрывать после прилетов. Газовая служба, электрики, врачи, врачи скорой помощи МЧС — все герои. Неоднократно сотрудники этих служб погибали при исполнении обязанностей, те же водители. Это их повседневная жизнь, они понимают, что кроме них никто это не сделает.

— Ваше назначение на должность главврача стало для большинства неожиданностью, оказалось, что вы медик по образованию. Какой у вас опыт в этой сфере?

— Я окончил кемеровскую медакадемию в 1997 году, пошел в ординатуру по организации здравоохранения. Это управленческий опыт, изучение финансовых потоков, медорганизаций, экспертизы историй болезни на предмет качества оказания помощи. Работал в страховой организации, выступал врачом-экспертом.

С 1999 работал в муниципальной медицине, с 2006 по 2009 годы возглавлял Мариинское здравоохранение. Достаточно эффективно команда работала, улучшились показатели и по смертности, в том числе младенческой, по временной нетрудоспособности. За три года мы среди сельских больниц вышли по рейтингу на третье место по Кузбассу.

Затем ушел в частную медицину, на Танае работал, в санатории «Шахтер». За результаты своей деятельности абсолютно не стыдно.

— А зачем в политику пошли, раз так всё хорошо шло?

— Хотелось дальнейшего развития, новых перспектив, высот, круга общения. Появилось желание опыт дальше применять.

— Но теперь вы снова в медицине. Уже вникли в ситуацию горбольницы?

— Еще не во все процессы. Город третий по величине, и больница по структуре очень большая.

— В последнее время она мелькала в СМИ на фоне скандалов.

— Я слежу за новостями, с людьми общаюсь, и мне больно слышать, какой имидж у ведущего лечебного учреждения города. Поэтому, наверное, еще и откликнулся на предложение, чтобы свой опыт, знания, и навыки применить именно здесь.

— Ну вы уже определились с первоочередными задачами?

— Естественно, это устранение кадрового дефицита врачей. За последние два года было утеряно 54 специалиста. Это и клиническое звено, и стационар, задача — объединить коллектив, убрать максимально все негативные моменты, чтобы учреждение вышло на другой уровень.

Экономические, финансовые вопросы нужно анализировать по подразделениям, посмотреть, на какой мы точке, где какие издержки сократить, а прибыльную часть, естественно, увеличить.

Нужно посмотреть, кто выполняет и не выполняет план, насколько загружен специалист, где-то объединить. Не в ущерб, конечно, медицинскому персоналу. Посмотреть помещения, избавиться от лишних, но так, чтобы не пострадали пациенты.

— Все эти планы: тут сократить, там срезать — как-то коснутся врачей? Ваше предшественник хотел так экономить.

— Нет, но есть целевые показатели, которые мы обязаны выполнять.

— Дефицит кадров сейчас большой?

— Укомплектованность врачами около 45%. Средним и младшим персоналом — выше. Радует, что начали приходить ординаторы второго года на обучение. Они сейчас стажировку проходят, это наш ближайший кадровый потенциал. Работаем с нашим вузом, хотим в Прокопьевске медицинский класс открыть. Больница оборудована всем, МРТ есть, аппарат КТ, на технике работают, она не простаивает. Не надо никуда ехать, всё можно обследовать у нас.

— Нам медики писали, что чуть ли не главная проблема — администрация больницы, ее расходы и плохое отношение к медикам. Те же «золотые парашюты» некоторых управленцев. Вы планируете проводить аудит трат последних лет?

— Обязательно. Я был в министерстве, там как раз говорили, что надо оптимизировать расходы, сокращать траты на управленческий аппарат.

— Чего вы вообще хотите достигнуть на новом посту в ближайшие пару лет?

— Чтобы людям оказывали качественную медпомощь хорошие врачи здесь, а не в условном Кемерове или Новокузнецке. Хочу улучшить репутацию учреждения, сделать его финансово стабильным, самодостаточным.