«Очень хочу, чтобы это не погибло»: кемеровский преподаватель возрождает игру на гуслях

Сегодня мало кто знает, что из себя представляют гусли, рожки, жалейки и другие музыкальные инструменты. Сейчас вместо ансамблей с хором вокалистов залы собирают певцы, выступающие под треки, записанные на одном синтезаторе, а не на десятке инструментов.

Но для заслуженного артиста РФ, профессора кемеровского института культуры Александра Соловьева народные инструменты, фольклорные традиции стали едва ли не смыслом жизни. Почти 40 лет он занимается тем, что пытается возродить интерес подрастающего, да и взрослого поколения к русским национальным инструментам.

С чего всё началось, какие вообще существуют инструменты и перспективы их популяризации в регионе, а также насколько народное творчество востребовано у молодых кузбассовцев — в материале NGS42.RU.

Александр встречает нас у входа в КемГИК, где у него есть помещение для изготовления инструментов, а также класс, в котором он проводит занятия для студентов. В первую очередь мы отправляемся на цокольный этаж, чтобы увидеть, из чего создаются гусли, дудки, флейты и прочие инструменты.

В небольшой, но довольно уютной мастерской практически нет свободного места. Здесь собрано бесчисленное количество деревообрабатывающих и токарных станков, заготовки будущих инструментов, бруски, доски, листы фанеры и прочие пиломатериалы. Но первое, что бросается в глаза — старые гусли, висящие на стене. Соловьев рассказывает, что их он изготовил около 40 лет назад, подсмотрев на какой-то картинке, интернета в те времена еще не было.

— Я взял корыто для рубки капусты, приладил какую-то фанерку, колки с гитары, струны, жена рисунки выжигателем сделала. Месяц назад я нашел эти гусли в Прокопьевском музыкальном училище. Они, конечно, сейчас не звучат, но это история, я повешу их в классе, пусть все знают, с чего началось, — говорит музыкант.

Заниматься изготовлением музыкальных инструментов он начал в 1984 году, когда после окончания Новосибирской консерватории имени Глинки отправился в Прокопьевск. Под его руководством в городе появился ансамбль народной музыки — «Скоморохи», существующий до сих пор. Там же его свела судьба с музыкантом из Западной Украины, мастером по изготовлению народных инструментов Дмитрием Деменчуком. Когда Соловьев увидел созданную его руками коллекцию, он понял, что может заниматься тем же.

— Пришел домой, нашел какую-то столешницу, положил ее на ванну — у меня вышел рабочий стол, и я давай на нем напильником и отвертками ковырять. Первое, что попытался сделать — жалейку, которая состоит из деревянной трубочки, коровьего рога и мундштука с пищиком, раньше его делали из камыша, а сейчас из пластика, — рассказывает он.

Спустя почти четверть века другая встреча сподвигла его заняться изготовлением гуслей профессионально. В 2011 году Соловьев познакомился с жителем поселка Комсомолец Топкинского округа Александром Кузьминым, дядя которого когда-то был личным гусляром генерала Александра Колчака. Попав в плен, он в течение 25 лет просидел в Сиблаге, где изготовил за это время трое гуслей. После освобождения одни из них он забрал с собой и впоследствии передал племяннику вместе с навыками игры на инструменте.

— Десять лет назад я вообще не умел играть на гуслях. Он мне всё рассказал и показал, и после этого я сам стал их делать. Мы сняли копию с его гуслей, которые уже к тому времени были старые, потертые, они хранятся в нашем вузе, — вспоминает он.

Сейчас к изготовлению гуслей Александр Соловьев подходит с большим умом, чем почти 40 лет назад. Например, в основе гуслей теперь не корыто, а еловые деки, которые он заказывает в Санкт-Петербурге. На производство одних гуслей уходит как минимум неделя. Но это сейчас, уже имея 10-летний опыт за плечами, а по началу на подбор материалов, лаков, клеев, колков, струн у Соловьева тратилось около месяца.

Наиболее распространенные в России гусли — шлемовидные и крыловидные — названные так из-за своего внешнего вида. Первые сыскали особую популярность в русских церквях, где их использовали в богослужении, также их изображения встречаются на иконах. Вторые из-за своей универсальности и малого размера стали брать с собой в военные походы, использовали в быту или на ярмарках. Различаются гусли и манерой игры на них. На крыловидных это бряцанье и выборная, а на шлемовидных — щипком. И те, и другие профессор умеет делать, но народные инструменты — это не только гусли.

Народными инструменты так называются оттого, что для их производства не нужны какие-то слишком редкие материалы или сложные станки. Одними из самых примитивных музыкальных инструментов являются дудочки. Соловьев нарезает их из борщевика сибирского, который отличается от всем известного сорняка тем, что совсем не жжется, а в военное время и вовсе использовался в качестве основы для супа. Главная хитрость в изготовлении дудки — свистковое устройство, которое должно разделять воздух на два потока.

В доказательство того, что народный инструмент под силу сделать каждому, мастер показывает флейту, собранную им из трубы от пылесоса и пробки от шампанского.

Наш герой вспоминает, что делать первые инструменты приходилось по старинке — встречаясь с теми, кто умеет этим заниматься, материалов в открытом доступе в то время не было. Что-то получалось сделать, увидев по телевизору. Так, например, была сделана первая волынка.

Из мастерской в свет выходят инструменты с причудливыми для нашего времени названиями, например, окарины и жалейки, в том числе парные — духовые инструменты или дрова — ударные.

Большинство инструментов с многовековой историей применялись не только для развлечения, но и нужд хозяйства. Многие из них, например, рожки и жалейки, использовали пастухи. Они придумывали разные мелодии, по которым хозяева скота понимали, что пришло время выгонять его на улицу для выпаса или наоборот, что коровы возвращаются с полей. Также различные наигрыши использовали для призыва на помощь, приглашения на обед или во время поиска отбившегося от стада животного.

Все эти напевы чудом дошли до нашего времени, записать их успели фольклористы в 30-х годах прошлого века. Известно, что некоторым из них, например, «Тимоня», «Барыня», «Камаринская» около 700–900 лет назад. В то время людям не нужны были ноты, мотивы передавались от поколения к поколению.

— Ошибиться здесь сложно. Если вам пели колыбельную, то вы ее сможете пропеть сами и через 40 лет, потому что они плотно оседают в памяти. Народной песня становится тогда, когда она передается от отца к сыну, от матери к дочери, — говорит Соловьев.

Помимо инструментов собственного изготовления и тех, что используются в обучении студентов, в классе Александра хранится целая коллекция инструментов привезенных из других стран или регионов России. Среди них встречаются владимирские рожки, от звуков которых коровы чувствуют спокойствие и дают больше молока (одному из них около 80 лет), турецкий и узбекский барабаны, армянский дудук, австралийская диджериду, создаваемая муравьями, шаркунок — берестяная погремушка, кугиклы, варганы различных народностей, а также чилийские, таиландские, казахские и африканские инструменты.

Один из самых необычных инструментов — двухсотлетний рубель, который ему подарила местная бабушка. Долгое время этот старинный предмет использовался на Руси в стирке, с его помощью выколачивали и гладили белье, но в какой-то момент кто-то додумался начать играть на нем.

Не менее интересны дрова — несколько деревянных плашек, связанных между собой проволокой, на которых играют деревянными ложками. Из-за своей примитивности в изготовлении он снова становится популярным среди музыкантов-народников.

В КемГИКе обучают игре на народных инструментах, а некоторые из бывших студентов вошли в состав нового ансамбля Соловьева — «СмоРодина» госфилармонии Кузбасса. Всего за последние восемь лет в Кузбассе удалось обучить игре на гуслях 50 человек. Для того чтобы помочь своим студентам осваивать гусли, Александр написал еще один учебник, который используется в институте.

— Я понял, что у меня в ансамбле один гусляр, а играть хотят пятеро, четверым надо на чем-то учиться. Что для этого потребовалось? Вместе с Настей Синельниковой, моей ученицей, написать для детей учебник, в котором показаны аккорды, есть тренажер для рук всех размеров. Десять лет назад в регионе никто не обучал игре на гуслях, и этого инструмента не было в народных ансамблях. Были гармонисты, балалаечники, домристы, а гусляров не было. Интересно, что, изучая историю, я прочитал заметку столетней давности, и там гусляр Галактионов сокрушался, что в Санкт-Петербурге их осталось всего 14. А в наше время в Кузбассе я нашел всего одного. Такими темпами через 100 лет мы будем знать о гуслях только по картинкам, — размышляет профессор.

По словам Соловьева, в царское время скоморохов преследовали, а инструменты беспощадно уничтожали. В наше время никаких подобных запретов нет, каждый вправе заниматься любым творчеством, но это направление не особо популярно у молодежи, которая предпочитает электронную музыку. К слову, по мнению преподавателя, электронные музыкальные инструменты, например, гармонь или синтезатор, хоть и похожи звучанием на свои аналоговые оригиналы, но совершенно лишены души.

На вопрос о том, удастся ли ему подарить вторую жизнь гуслям в Кузбассе, он отвечает с надеждой.

— Мне бы жизни хватило, чтобы кто-то на гуслях здесь заиграл путем, это же не просто так, всё медленно происходит. В этом году в вузе планируют увеличить бюджетные места, буду гусляров обучать. Очень хочу, чтобы это всё здесь не погибло, а наоборот, активно развивалось, — прощаясь говорит профессор.