«Решил, что он царь и бог»: депутат Госдумы Останина — о конфликте с Тулеевым, работе в Кузбассе и уголовном деле против сына

Депутат и председатель комитета Госдумы по вопросам семьи, женщин и детей Нина Останина, которая начинала политическую карьеру в Кузбассе, дала интервью нашим коллегам из MSK1.RU, в котором рассказала о причинах конфликта с бывшим губернатором Аманом Тулеевым. Политик также прокомментировала уголовное дело против своего сына, который в 2012 году был осужден за жестокое убийство.

— Это реальный инструмент — Госдума? Чем вы гордитесь?

— Из последнего я была инициатором закона о запрете пропаганды нетрадиционных семейных ценностей, такой же закон разработал еще комитет по информационной политике. Соединили оба закона и получился единый федеральный. Предположим, мы начали разговор о жилье молодой семье. Я с гордостью говорю, что была инициатором этого закона. Он не прошел, но есть федеральная целевая программа. Представляла Кузбасс. Там важные были проблемы жилья для шахтеров. Было ветхое жилье 30-х годов, когда появились первые шахты. Снос бараков — тема сверхактуальная. На заседании Госдумы я обратилась ко всем представителям других комитетов и говорю: «Необходимо помочь шахтерам Кузбасса. Нам необходима программа по сносу ветхого жилья. Что вы думаете?» Я обежала все фракции, меня поддержали. А потом встают депутаты из Тулы и говорят: «А почему только в Кузбассе?» Появилась целевая федеральная программа «Снос ветхого жилья». Вы спросили о роли женщин в политике и можно ли что-то сделать. Можно, если ты пришел не только свои интересы защищать. Из опасения, что мне нужно лично о чем-то попросить: «Зачем портить отношения с другими министрами?» Многие депутаты следуют этой практике.

— Про Кузбасс очень интересно: вы много лет там работали, были очень близким человеком Аману Тулееву, соратником, единомышленником. Что сейчас? Почему вы разошлись?

— Это не результат каких-то личных взаимоотношений. Это результат, наверное, того, что человек понял, что ему светлее и теплее будет, если он станет ориентироваться на тех, кто находится у власти. Находиться в оппозиции сложно. Он резко из оппозиционера стал ярым защитником действующей власти, но при этом решил, что в Кузбассе не вправе существовать ни политические партии, ни люди, которые имеют другую точку зрения. Мне бы не хотелось возвращаться в те времена. Привело это к большой трагедии, в эти дни это произошло. То, что случилось в «Зимней вишне», — это то, чем закончил человек, который почувствовал полноту власти, решил, что он там царь и бог. Своим телефонным правом решал всё, законы для него не важны и не нужны были, главное — то, что решит губернатор. «Захочу — подпишу. Никаких проверок не будет». Это привело к человеческой трагедии. <...>.

Началось это с событий в 2010 году, когда погибли 90 горняков на шахте «Спасская», и я потребовала создания госкомиссии. Но тогда губернатору ближе Роман Абрамович, который являлся собственником этой шахты — с этого всё и началось, политическая «гнобиловка». Не стану к этому возвращаться. Теперь у каждого свой путь. У губернатора путь в инвалидной коляске, его вспоминают, чертыхаясь, родители детей и весь Кузбасс. Бесславно закончилась его политическая карьера, а мне удается до сих пор помогать людям и хочется это сделать. Чрезвычайно важна та должность, которую доверили мне, возглавлять комитет по вопросам семьи, женщин и детей. Это то, что мы было интересно профессионально, то, чем я занималась на протяжении всей жизни. Для меня это важно.

— История с сыном и его делом, с отбыванием срока, это тоже результат той большой работы?

— Это прямой результат. Самое уязвимое в политике — это семья и дети. Было несколько аварий, несколько случаев было, когда специально обученные люди заходили в помещение и кидали в лицо пакеты. Я написала тогда президенту Путину в 2008 году письмо, что если что-то случится со мной или с моей семьей, то я прошу привлечь к ответственности губернатора Тулеева. Это было открытое письмо. Я понимала, что политической травлей всё не закончится. Сколько было писем в Госдуму, тогда председатель комиссии по этике генерал Куров ко мне подошел и сказал: «Готовься, с тобой что-то произойдет». Произошло не со мной, а с сыном. Дети политиков — это заложники политических взглядов своих родителей. Опасность есть и очень большая. Главное для политика — поддержка людей, ради которых ты в политику и пошел. Я осталась в политике благодаря поддержке людей. В Кузбассе 99% людей знали, что по локоть в крови были директора шахт неугодные, директора компаний, у которых вдруг вертолет оказался не заправлен, вдруг они уехали в тайгу и остались там. Это страшно и тяжело. Политик, который опирается на людей и идет в политику не сам по себе, а не потому что он решил кого-то обслуживать или кому-то прислуживать — люди от него легко не откажутся. Политик, который никогда не предавал своих избирателей, никогда не отказывался от своих обещаний, который способен объяснить причины своих неудач людям, а люди это поймут всегда — такой политик очень неудобен власти. Я не стану рассказывать всех примеров. Даже в Госдуме я понимаю, что вопросы мои неудобные. Меня просят: «Давайте вы зайдете и мы лично с вами обсудим». Я ни с кем не стану это обсуждать, потому что хочу, чтобы обо всём, что я делаю, знали мои избиратели. Быть в настоящей оппозиции — дело нелегкое. Заложником политика становится его семья. Но при этом, если ты прав, то и люди тебя поймут и поддержат.

— Сына уже освободили?

— Прошло после этого 10 лет, он отбыл наказание. Слава богу, сын здоров, у него своя семья, он работает. Он ответил за свой поступок, но, к сожалению, у парня, который оказался жертвой тех, кто это устроил, даже родители не заступились за него. В суде никого не оказалось, человек-одиночка, которого нашли, чтобы исполнить политический заказ. Пусть это останется на совести людей, которые это организовали. Они есть, они для меня представляют опасность. Не хочу подвергать новой опасности своих сыновей, но от своих взглядов я не отступлюсь.

— Личный вопрос: было ли чувство вины из-за того, что сын оказался за решеткой?

— Чувство ответственности во мне есть всегда. Я понимала причину этого. В любом случае семья за это ответила: сын был готов ответить, я была готова за это ответить. Сын никогда меня не обвинял, равно как и я его. И он, и я знаем, кто стоит за этим.

Полную версию интервью смотрите в видео, опубликованном выше. Нина Останина рассказала, что не так с современными блогерами, нужно ли запрещать аборты, а также зачем депутаты хотят ввести семьеведение.