Последнее слово экс-чиновницы Госстройнадзора: онлайн с суда по второму делу «Зимней вишни»

Светлана Шенгерей должна была сказать последнее слово еще на прошлом судебном заседании, 7 декабря. Но из-за болезни ее адвоката судья не смогла выслушать речь подсудимой.

Слушание проходит в помещении Кемеровского областного суда.

На скамье подсудимых:

• бывший начальник инспекции государственного строительного надзора Кемеровской области Танзиля Комкова;

• ее сын, бизнесмен Эдуард Комков;
  

• начальник одного из отделов Госстройнадзора Светлана Шенгерей;
  

• директор строительной компании ООО «ИСК "Ресурс"», партнер Комкова Никита Чередниченко.

Танзилю Комкову судят по ч. 6 ст. 290 «Получение взятки», ч. 3 ст. 285 «Злоупотребление должностными полномочиями» и п. «б» ч. 3 ст. 174.1 УК РФ «Легализация (отмывание) денежных средств».

Эдуарду Комкову обвинение предъявлено по ч. 6 ст. 290 УК РФ.

Светлане Шенгерей — по ч. 3 ст. 285 УК РФ.

Никите Чередниченко — по ч. 6 ст. 290 и п. «б» ч. 4 ст. 174.1 УК РФ.

По данным следствия, в 2013–2014 годах Вячеслав Вишневский, тогда возглавлявший Кемеровский кондитерский комбинат (эта компания строила «Зимнюю вишню»), передал взятку Танзиле Комковой в размере 7 миллионов рублей. За это Комкова не привлекала компанию к ответственности за проведение работ по реконструкции здания второй очереди «Зимней вишни» без разрешения на строительство и с нарушением требований проектной документации. Деньги были перечислены в ООО «ИСК "Ресурс"» с марта 2013 года по март 2014-го по поддельному договору на проектирование. В последующем сообщники их обналичили.

Светлана Шенгерей, которую обвиняют в злоупотреблении должностными полномочиями, в этот период руководила отделом строительного надзора № 1 Госстройнадзора Кузбасса. Именно она, составляя акт обследования здания ТЦ, внесла в него недостоверные данные о выполненных работах.

Прения по этому делу начались 4 октября. 5 октября в Центральном районном суде Кемерова выступило гособвинение. Оно запросило для фигурантов дела:

• Светланы Шенгерей по ч. 3 ст. 285 — 8 лет лишения свободы с лишением права занимать должности в течение 2 лет, без финансовых штрафов;

• Никиты Чередниченко — по совокупности преступлений 18 лет со штрафом 420 млн 400 тысяч с лишением права занимать руководящие должности в коммерческих организациях в течение 3 лет;
  

• Танзили Комковой — 21 год лишения свободы, 450 млн штрафа и лишение права занимать должности в госорганах в течение 14 лет;
  

• Эдуарда Комкова по ч. 6 ст. 290 — 12 лет лишения свободы со штрафом в размере 420 млн рублей и лишение права в течение 8 лет занимать руководящие должности в коммерческих организациях.
  

— По статье 174 [Танзиле Комковой] не будет назначено наказание, поскольку срок давности привлечения к уголовной ответственности уже истек на момент судебных прений, он истек в 2020 году, — рассказала адвокат общественного центра помощи пострадавшим в «Зимней вишне» Анна Воронкина.

Прения по этому уголовному делу завершились 1 декабря. Последним в них принял участие Никита Чередниченко. Он выступал в течение нескольких судебных заседаний.

Правом реплик никто из сторон не воспользовался, поэтому 1 декабря суд предложил обвиняемым выступить с последним словом. Первым сказать последнее слово судья предложила Никите Чередниченко. Однако он сидел, отвернувшись от присутствующих, и молчал. Через пару минут его адвокат сообщил, что подсудимый не захотел высказать свое мнение.

Также 1 декабря с последним словом выступил Эдуард Комков, сын Танзили Комковой и партнер Чередниченко по бизнесу.

— Я хочу сказать, что полностью поддерживаю свои показания, которые давал в судебном заседании, поддерживаю свои прения и прения своего защитника Медведевой Ирины Витальевны. Больше мне добавить нечего. Не считаю себя виновным, — сказал Эдуард Комков.

7 декабря последнее слово сказала бывший начальник Госстройнадзора Кузбасса Танзиля Комкова. Во время своей речи она не смогла сдержать эмоции и расплакалась.

— Ваша честь, прошу поверить мне в моих искренних и правдивых показаниях.<...> Если бы я совершила противоправные действия... Возможно, я бы не доработала до ухода на пенсию по старости. За что меня сейчас необходимо изолировать от общества? Чем я в 62 года могу быть опасна для общества? Я просто старая больная женщина, которой необходимо медицинское лечение, которое я не получала уже более трех лет (во время прений адвокат Комковой сообщила, что подсудимая состоит на диспансерном учете с опухолью мозга. — Прим. ред.). Ваша честь, при принятии вами решения прошу вас учесть личные мои качества, состояние здоровья, пенсионный возраст, что я являюсь ветераном труда, а также мои заслуги. У меня остался очень короткий промежуток жизни, а при таких условиях, в которых я сейчас нахожусь, мне не остается ни единого шанса, что я смогу как-то помочь своей престарелой маме, <...> поправить свое здоровье, оказать помощь в воспитании внуков, — сказала в слезах Танзиля Комкова.

Мы публиковали ее полную речь.

Как передает наш корреспондент, заседание началось. Слово дали начальнику одного из отделов Госстройнадзора Светлане Шенгерей.

Светлана Шенгерей сказала поблагодарила суд за то, что выслушали обвиняемых и извинилась, что иногда у них эмоции брали верх.

— Прежде всего хочу поблагодарить уважаемый суд за то, что выслушали нас, за то, что не обладая специальными познаниями в области строительства, суд разбирался в проверках, специальных терминах, профессиональной документации. Спасибо вам. Извините, что порой мы не могли просто сдерживать свои эмоции.

Тем не менее подсудимая заявила, что вину она не признает и поддерживает сказанное ранее ею и ее адвокатом.

Светлана Шенгерей продолжает зачитывать последнее слово.

По словам подсудимой, она одобрила введение здания в эксплуатацию только после того, как убедилась, что все строительные работы на объекте закончены и нет несоответствий с проектом, техническим регламентом и строительными нормами.

Светлана Шенгерей отметила, что изучила большой объем документации.

— До меня надзор осуществлял другой инспектор. Только накануне проверки я перевелась из Прокопьевска в Кемерово. А также был очень большой объем изученной мной документации исполнительной. Поэтому что-то могла не заметить. Это скорее человеческий фактор, так называемый, — отметила подсудимая.

Помимо этого, начальник одного из отделов Госстройнадзора заявила, что не могла предвидеть использование здания не по назначению.