«Денег хватит всем»: за что осудили бывшего главу ФСИН Кузбасса и при чём тут строительство СИЗО

Почти 10 лет назад хозяйство федеральной службы исполнения наказания в Кемеровской области должно было расшириться за счет следственного изолятора в Белове. Стоимость работ оценивали в 1,2 млрд рублей, а отвечать за стройку объекта должен был глава ведомства Константин Антонкин, только-только назначенный на свой пост. Однако вместо СИЗО был построен дом для руководителя ФСИН. Почему так получилось и как главный тюремщик сам оказался среди осужденных, в преддверии Дня борьбы с коррупцией, который отмечают 9 декабря, корреспонденту NGS42.RU Александр Левчуку рассказал руководитель второго отдела по расследованию особо важных дел следственного управления СКР по Кемеровской области Леонид Харитонов.

Константин Антонкин в 2011 году по указу тогдашнего президента Дмитрия Медведева был назначен главой местного ФСИН, оставив такую же должность в Алтайском крае. Подозрения, что он нечист на руку, были у местных силовиков с самого начала, и практически сразу он был взят в разработку сотрудниками УФСБ по Кемеровской области. Но главный тюремщик этого не знал и мечтал о повышении до звания генерала. Заслужить его можно было успехами в работе, и в начале 2012 года ему подвернулся вариант отметиться — в регионе начала действовать федеральная программа, в рамках которой в Белове решили строить СИЗО.

К тому моменту он пробыл в Кузбассе уже около полугода и успел познакомиться с местным предпринимателем Кареном Арамяном, который на протяжении нескольких лет выполнял не особо крупные подряды для ГУФСИН: строил небольшие здания для колоний, делал ремонты уже существующих помещений. Ничего выше двухэтажной лаборатории он к тому моменту не возводил. Опыта, возможностей и рабочих для чего-то большего он просто не имел.

Антонкин и Арамян стали настолько хорошо общаться, что порой проводили время, собираясь за одним столом с семьями друг друга. Во время одного из застолий главный тюремщик Кузбасса предложил товарищу построить изолятор, начав с малого — проектирования капитального объекта. Тот согласился, и вскоре был объявлен интернет-аукцион, победителем которого стало проектное бюро предпринимателя, а «помог» ему в этом Антонкин, воспользовавшись своими связями. Строитель получил в качестве аванса 44 млн рублей — почти половину того, что выделялось на эту часть работ.

Естественно, полковник делал это не по доброте душевной, а из корыстных побуждений. В свою очередь Арамян должен был купить участок, построить на нём дом и несколько хозяйственных построек, в том числе баньку. Имея на руках аванс, полученный за проектировку СИЗО, бизнесмен вместе с Антонкиным выбрали и купили землю в районе кемеровского кардиоцентра — тихом, уютном и довольно дорогом месте областной столицы. К осени 2012 года началось строительство коттеджа — рабочие залили фундамент под жилище общей площадью около 300 кв. м, остальные работы продолжились весной.

— Впоследствии осужденный говорил, что все работы были оплачены из его средств. Но согласно банковским выпискам, со счетов Антонкина ничего не тратилось, хотя у него действительно была определенная сумма, вырученная от продажи квартиры в Алтайском крае. Объяснить, как он платил, не тратя денег, он не смог, — рассказывает Харитонов.

Казалось, что всё хорошо: пожилой проектировщик создает планы будущего СИЗО, стройка дома Антонкина идет с рекордными сроками, ведь деньги льются рекой. Планировалось, что к лету 2013 года первый этап работ будет завершен и друзья получат новый транш из бюджета, но происходит непоправимое. Мужчина, который создавал все проекты для Арамяна, умер от сердечного приступа. Встал вопрос: кто будет доделывать? Поняв, что у них самих не хватит на это ума, они начали искать подобные наработки в других регионах.

Вскоре они нашли в Ростовской области похожий проект СИЗО и отправили его на комиссию. Они не брали в расчет особенности кузбасской сейсмики, морозов и прочих факторов, из-за чего все их старания свелись к нулю. Главэкспертиза вернула планы и чертежи с огромным количеством замечаний. Переделать их было невозможно, нужно было делать с нуля. Решать эти проблемы Антонкин сказал Арамяну самостоятельно, заодно напомнив, что тот еще должен и дом ему построить.

К лету 2014 года ситуация с возведением исправительного учреждения остается той же — проекта нет, работы стоят. Арамян нашел в Новокузнецке проектное бюро, готовое взяться за эту работу, но оно оценило свои труды в 16 млн рублей. Не так уж много, учитывая, что аванс составлял 44 млн рублей, но к тому времени он был растрачен полностью.

Почти год силовик кормил обещаниями московских кураторов, обещая, что СИЗО будет построено. Он оказался настолько убедительным, что получил звание генерал-майора. Бонусом к званию он по поддельным документам аренды получил новенький коттедж, оценочная стоимость которого на тот момент составляла около 11 млн рублей с учетом земельного участка. Сколько сейчас стоит трехэтажный дом с гаражом, большим подвалом и подсобным хозяйством, можно только догадываться.

В конце концов, вопросы о работах на СИЗО № 5 возникли у Управления капитального строительства ФСИН России, которые оно задало главе кузбасских колоний. Тот решил свалить всю вину на своего друга — Арамян и написал на него заявление, обвинив в мошенничестве. Полиция начала проверку, но вскоре прекратила, отметив, что оценить ущерб на тот момент было невозможно. В ситуацию по настоянию Антонкина вмешалась прокуратура, и в итоге в 2016 году дело всё же возбудили.

После первого же допроса Арамян пришел к своему товарищу и сказал, что так дела не делаются: придумал всё Антонкин, ему же построили дом, а в колонию из-за этого уедет только Арамян. В ответ на это глава ФСИН бросил лишь: «Ну извини», велел ему покинуть кабинет и больше с ним не общался, запретив подчиненным пускать его на территорию управления.

В 2017 году управление ФСБ передало материалы дела в региональное СУ СК, расследование поручили Леониду Харитонову. Следователь вызвал к себе на опрос Антонкина, на котором тот вел себя крайне вызывающе: грубил, хамил и требовал к себе повышенного внимания.

— Он у меня спросил, почему с ним беседую я, старший лейтенант юстиции на тот момент, а не кто-то другой, званием не ниже полковника, хотя полномочия у всех следователей одинаковые. Несколько раз я ему делал замечания, когда он начинал слишком агрессивно себя вести, несмотря на то что все следственные действия проходили в присутствии его адвоката. В итоге он сказал, что ничего по делу говорить не обязан, и заявил, что мы сами должны были к нему приехать в кабинет, — вспоминает следователь.

Антонкин предполагал, что на этом всё и закончится. Уверенности придавал тот факт, что дело в отношении Арамяна стояло на месте, да и времени прошло уже прилично. Но после сбора всех материалов и получения разрешения на арест в новый дом генерал-майора с обысками приехали следственная и оперативная группы, а также спецназ ФСБ и понятые.

В то утро он должен был ехать в однодневную командировку, поэтому вышел к силовикам в генеральской форме. Следователь вручил ему постановление, а тот лишь сел на крыльцо и, постоянно переспрашивая, будто не веря своим глазам, уточнял, действительно ли возбуждено дело и он в нём единственный подозреваемый, как это написано в документе.

Опрос свидетелей и причастных к преступлению занял восемь месяцев. Всё это время Антонкин находился в СИЗО в Новосибирской области, так как он фактически еще считался начальником колоний в Кузбассе. Если бы он содержался здесь, то ему ничего, кроме здравого смысла, не мешало бы отдать приказ конвою выпустить его, и те, согласно законодательству, должны были бы это сделать. Своей должности он лишился в декабре 2017 года.

Арамяну, который в этой истории в какой-то степени даже стал жертвой, удалось уйти от ответственности. Он активно сотрудничал со следствием и раскаялся в преступлении. По мнению следователя, тот действительно хотел довести постройку СИЗО до конца, но смерть проектировщика разрушила все планы.

— На очных ставках Арамян говорил Антонкину, что это ведь он сам всё придумал, сам твердил, что «денег всем хватит», а в итоге подставил и себя, и его. Но тот отвечал, что вина полностью лежит на предпринимателе, а его якобы пытаются подставить. При этом у нас были записи его телефонных разговоров, а все свидетели и доказательства указывали именно на него, — рассказывает следователь.

В суд дело Антонкина направили по двум эпизодам преступлений: ч. 6 ст. 290 УК РФ («Получение взятки в особо крупном размере») и ч.3 ст. 285 УК РФ («Злоупотребление должностными полномочиями»). Общая сумма ущерба составила 44 млн рублей, при этом ГУФСИН Кузбасса какое-то время отказывался от взыскания материального ущерба, но в итоге это было сделано прокуратурой.

Дом и участок решением суда перешли в собственность государства, а Антонкина обязали выплатить весь причиненный ущерб. Летом 2019 года его приговорили к восьми с половиной годам лишения свободы, наказание он по сей день отбывает в колонии строгого режима в Калининградской области.

Что касается СИЗО в Белове, то оно, спустя десять лет с начала этой истории, так и не было построено.

Это не первое дело Леонида Харитонова, связанное с коррупцией. В следующий раз NGS42.RU расскажет о двух других делах, расследуемых им в отношении силовиков — бывших сотрудников главка МВД Кузбасса.

• «Свежевыкопанные грядки»: как кемеровские следователи расследовали дело об убийстве четырех человек;
  

• «Показался недостаточно благодарным»: кузбасский охотник убил бездомного. История преступления;
  

• бывший силовик сжег бездомного, чтобы избежать тюрьмы: подробности кузбасского детектива;

• огненная страсть: житель Кузбасса поджог дом любовницы вместе с ее детьми и мужем;

• криминальный мир Кузбасса: по каким преступлениям регион в лидерах и с чем придется бороться новому главе МВД.